Последние отзывы

  17  

— Радио. – Произнесла она вслух, ошеломленная осознанием, что в этом мире больше не будет радио. А так же не будет электрических лампочек, фотоаппаратов Кодак и готовой одежды. Они даже не догадываются о Великой Войне, Чарли Чаплине или музыке в стиле джаз. Адди задумчиво перебирала в голове возможности случившегося. Что, если она обнаружит себя в Темных Веках? Они же настолько отличаются от всего, к чему она привыкла!

Она соскочила с кровати и бросилась к гардеробу, рывком распахнула дверь и уставилась на висевшую там одежду. Ничего, чтобы выглядело хоть сколько-нибудь знакомым. Ни шорт, ни бойких юбочек, ни маленьких шляпок. Там висели лишь длинные платья, вычурные блузки и стелящиеся по полу юбки. Шкаф был просто забит разноцветной одеждой из сияющего шелка, легкого и невесомого батиста, украшенного цветочным орнаментом и атласными розами. Очевидно, Аделина Уорнер носила все самое лучшее, что можно купить за деньги. Хватило и минуты, чтобы понять – розовый был в этой коллекции основным цветом. Его оттенки простирались от ярко-пунцового до бледно-кораллового.

— Акры! Здесь же целые акры всего этого! – Изумленно прошептала Адди, перебирая платье за платьем. – Акры розового!

Розовый – приятный цвет, но… в таком количестве — это же кошмар!

С правой стороны она обнаружила другие платья – хлопковые или батистовые, гораздо проще в покрое, которые, вероятно, можно было отнести в категорию «на каждый день». Красивые, если на них просто смотреть, но носить такие!? У нее было ощущение, что они окажутся настолько же неудобными, как и то, от которого она избавилась прошлой ночью.

Адди повернулась к пухлому креслу, стоящему возле комода, чтобы оценить насколько грязным было платье и нательное белье, и ее лицо передернулось от отвращения. Как же долго она мечтала из него вылезти!

Этот ужасный корсет, похожий на ребра скелета с кучей ленточек спереди. И еще одна широкая болтающаяся на бедрах часть (на которую натягивалась юбка) – все это было так неудобно и изнурительно. Как женское тело способно выносить трудности, быть часами сжатым и спрессованным со всех сторон? И не стоит забывать не менее болезненные штуки (то ли из кости, то ли из металла), вставленные в корсет, что вчера оставили множество красных пятен на ее коже. Адди с трудом представляла, как сможет облачиться во все это вновь, не сжавшись сначала до невозможного.

Самое простенькое платье, которое можно было найти в гардеробе – было розово-белым, сшитым из широких полос батиста и украшенное лентами. Несколько минут Адди потратила на то, чтобы правильно его застегнуть. Рассматривая себя в зеркало сверху донизу, все эти ленты полоски и пуговицы, а особенно банты на концах ее туфель, она не смогла удержаться и скорчила рожицу своему отражению.

Когда Адди спустилась вниз, она с облегчением обнаружила, что кроме Каролины и Мэй в столовой никого не было. Обе выглядели аккуратно и чопорно в наглухо застегнутых под горло платьях, подобных тому, что было на Адди. Очевидно, остальные уже покинули столовую, горничная убирала грязную посуду с опустевших за столом мест.

— Доброе утро, Каролина. – Нерешительно поприветствовала Адди.

— Рада видеть, что ты поспала подольше. Отдых тебе не повредил, насколько я вижу.

Адди посмотрела на настенные часы и удивилась. Поспала подольше? Да ведь сейчас только семь утра!

— Да, немного лишнего сна пошло мне на пользу. – Медленно ответила она и повернулась к другой женщине, сидящей за столом. – Доброе утро, Мэй.

— Мэй? – Повторила пожилая женщина со смесью удивления и раздражения на лице. – Когда это ты решила звать меня просто по имени? Только твоему отцу это позволено, Аделина.

Она перевела взгляд на тост, который минутой раньше изящно смазывала маслом, тонкие брови-ниточки нахмурено сошлись воедино.

— С тех пор, как ты вернулась из Академии благородных девиц, твои понятия несколько изменились.

— Я прошу прощения. – Мгновенно разволновалась Адди. – М…матушка.

— Бедная девочка! – Мягко улыбнулась Каролина и похлопала по стулу рядом с собой. – Проходи, садись рядом со мной. Ты просто перевозбудилась. Весной с тобой такое случается особенно часто.

— Жду не дождусь, когда ты выйдешь замуж и родишь детей, Аделина. Тогда ты будешь слишком уставшей, чтобы «перевозбуждаться».

Адди обошла длинный стол и села рядом с Каролиной, чувствуя странное покалывание при взгляде на ее раздувшийся от беременности живот.

  17