Последние отзывы

  19  

Джулианна не походила на его знакомых женщин. Конечно, она продавала ему себя, но при этом не была куртизанкой. Напротив, каждое ее движение или жест были исполнены грации и элегантной утонченности. И эта женщина будет делить с ним постель целых шесть месяцев! Времени более чем достаточно, чтобы испытать с ней самые изощренные удовольствия, решил он.

Пендрагон наблюдал, как она смотрит на него своими темными, бархатными глазами. Впрочем, едва он подошел к кровати, Джулианна зажмурилась.

Что это с ней? Неужели она и в самом деле так нервничает? И что на ней надето под этой простыней — может, вообще ничего?

Джулианна лежала не шевелясь, все ее тело словно одеревенело, так сильно она старалась не дрожать. Но все усилия оказались бесполезны — едва матрац прогнулся под его весом, она невольно вздрогнула. А когда Пендрагон подвинулся ближе, сглотнула, остро ощущая под боком его тело.

Он смотрит на нее. Джулианна ощущала на себе взгляд его глаз — холодных, ясных, зеленых, дерзко ее рассматривавших. А еще она ощущала тепло его тела. Чуяла его мужскую силу. Вдыхала легкий, приятный аромат хорошего одеколона.

Мягко, но решительно Рейф Пендрагон потянул простыню. Джулианна прикусила нижнюю губу. Он медленно вытащил простыню из ее пальцев и отвел в сторону, обнажив ее тело. Щеки ее заалели.

Джулианна ждала, внутри ее все трепетало. Ждала, что он прикоснется к ней. Ждала, что поцелует. Потом потискает ее груди, задерет вверх сорочку, раздвинет бедра и войдет и нее.

Но он не предпринимал ничего.

Да что он там делает? Просто лежит и смотрит на нее? Странно.

По рукам и ногам побежали мурашки. Нервы словно готовились прорваться наружу сквозь кожу. Она все еще пыталась лежать зажмурившись, но, в конце концов, не выдержала.

Глаза распахнулись, и она мгновенно натолкнулась на взгляд Пендрагона. Он лежал на боку, подперев голову рукой, и внимательно рассматривал Джулианну. На точеном лице застыло выражение терпеливого любопытства.

— Что вы делаете? — воскликнула она, придя в полное замешательство.

Одна темная бровь взлетела вверх.

— Смотрю на вас. Мне хотелось выяснить, как долго вы сможете пролежать зажмурившись.

Губы Пендрагона изогнулись в медленной соблазнительной улыбке.

— Я хочу видеть вас, когда мы будем заниматься любовью, видеть выражение ваших глаз, когда буду дарить вам удовольствие. Более того, я хочу, чтобы и вы видели выражение моих глаз, когда будете дарить удовольствие мне.

Губы ее приоткрылись, она беззвучно выдохнула. Пендрагон провел по ее шее пальцем.

— У вас исключительно красивая кожа. Вы это знаете? Кремовая. Нежная, Прозрачная. — Он провел рукой по ее щеке, спустился к нижней губе и повел по ней в медленной томительной ласке. — Красивые глаза, красивые губы. Губы, созданные для поцелуев.

От его прикосновения в губе что-то затрепетало.

— Я только сейчас понял, что до сих пор вас не поцеловал. Насколько я помню, вы мне этого раньше не разрешили.

Ее пронзила дрожь.

— Нет, — негромко пробормотала она.

— Похоже, я должен это исправить, раз уж мы остались вдвоем. Наедине.

Джулианна ждала, заставив себя не закрывать глаза. Он склонился над ней. Его плечи казались шире, чем раньше, а руки были крепкими и сильными.

Прикоснувшиеся к ней губы Рейфа оказались теплыми и гладкими и лишь слегка влажными. Упругие, легкие как перышко, они играли с ее губами — искусно и уверенно.

Внезапно ей захотелось чего-то большего.

И, словно почувствовав ее отклик, Рейф поцеловал ее крепче, наполнив ее рот своим теплым, сладким дыханием. Она ощутила на языке легкий привкус выпитого чуть раньше бренди.

Джулианна думала, что он вторгнется в ее рот языком, как извивающаяся змея, и она сразу подавится. Но он всего лишь лизнул ее, примерно так же, как лизнул ее ладони, когда они стояли в холле на первом этаже. Одним лишь кончиком языка он провел по ее губам линию, и онисразу увлажнились и заныли.

Внезапно ей стало не хватать воздуха, легкие словно разрывались. Нервные окончания будто ожили, и Джулианна лежала как зачарованная, а Рейф все повторил, только теперь провел круг по ее губам в обратном направлении.

Он застонал. Этот звук задрожал на ее губах, и тут Рейф откинул ее голову назад и сильно впился в губы. Поцелуй стал совсем другим. В висках Джулианны стучала кровь, перед глазами все расплывалось, а он целовал ее тысячами разных способов, целовал так, как никто и никогда до сих пор. Она утратила чувство времени, забыла про место, где находилась, сознание затуманилось, а Рейф склонился над ней, и его прикосновения были так искусны — жадные, но терпеливые, требовательные, но — о! — такие невероятно нежные!

  19