Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
15 
Но на этот раз мамин экскурс в папину прошлую «неверность» не дал никаких результатов. Папа продолжал бушевать!
Тогда бывший «маленький ребенок» Фирочка, тихая интеллигентная еврейская девочка ленинградского разлива, в ожидании своего собственного будущего маленького ребенка проявила неслыханную твердость и поразительную решительность. Лишний раз подтвердив, что первая беременность в корне перестраивает весь женский организм.
Она просто собрала вещички и ушла из небольшой отдельной двухкомнатной родительской квартирки в соседний дом, в гигантскую коммуналку, к своему любимому слесарю-сантехнику Сереге Самошникову, в семиметровую казенную комнату, которую Серега получил от домоуправления на время его службы в этой могучей организации.
…Но тут я вдруг услышал стук колес под полом купе…
…где-то вдалеке ночной перепуганной птицей вскрикнул встречный состав…
…от неожиданности я вздрогнул и потихоньку стал выползать из своего гипнотического состояния – из истории, в которую меня втянул мой сосед по купе Ангел…
Захотелось курить.
И Фирочкина история показалась не очень интересной – далекой и чуточку примитивной…
За последнее десятилетие мне до зеленой тоски стало скучно узнавать о событиях, произошедших лет тридцать – сорок тому назад. Какими бы они ни были трогательными и занимательными.
В совсем ином ритме шел я теперь к своему естественному «свету в конце туннеля». Временами – замедленно, притормаживающе, временами – не по возрасту бойко, ускоренно, слегка истерично…
Из распавшегося привычного прошлого бытия бурно и неудержимо, как бурьян на задворках, поперли ввысь и зацвели махровым цветом другие ценности, неведомые мне доселе категории отношении, раздвинулись границы дозволенного: первый канал правительственного телевидения с разухабистыми срамными частушками; по газетам и газетенкам – ежедневные фейерверки полуграмотной, но очень лихой журналистики…
Даже убийства – по предварительным заказам. Платите, ребята, и обрящете!
А всевидящее Интернетово око? С его поразительной осведомленностью в сайте «Компромат, ру»?! Где вранье, где правда?… Да наплевать! Читать – безумно интересно. Драматургия высочайшего уровня – грязная, вонючая и восхитительная.
Поэтому сладкая ангельская историйка послевоенного советского периода о жертвенной и беззаветной любви юной «графини-аристократки» Фирочки к «простому кучеру» Сереге меня вовсе не занимала.
Тем не менее мне было очень любопытно – чем она так уж привлекла самого Ангела. Бывшего Хранителя – ныне (как я понял…) владельца частного охранного бюро, использующего в своей сегодняшней деятельности все Ангельско-Хранительские профессиональные навыки, полученные им при прошлой службе Господу.
Ну, вроде как бывшие комитетчики и милиционеры, «крышующие», выражаясь нынешней терминологией, разных деловых богатеньких типов…
– Курите, курите, – сказал мне Ангел.
– Вас жалко, – пробормотал я.
– Не волнуйтесь. Я отгорожусь.
Я закурил сигарету, и в слабеньком свете ночничка над головой Ангела мне показалось, что купе перегородилось удивительно прозрачным стеклом – дым от моей сигареты оставался лишь на «моей» половине.
Причем разграничение шло точно посередине – через небольшой столик с пустыми позвякивающими стаканами в подстаканниках, по полу купе, по двери, по потолку, на равные половинки разделяя вагонное окно за желтыми репсовыми занавесками.
Это было так удивительно, что я не удержался и протянул руку, чтобы пощупать фантастическую прозрачную преграду, которая не пропускала мой дым на половину купе Ангела.
Но моя рука так и повисла в пустоте, ничего не ощутив. Самым забавным оказалось то, что кисть руки была в «обездымленном» пространстве Ангела, а предплечье и локоть – на моей «курящей» половине!
– Ловко, – сказал я. – Просто поразительно!
– Пустяки, – скромно ответил Ангел. – Жаль, что вам не очень нравится моя история. Я начинаю чувствовать себя глуповато…
«Как я мог забыть, что этот парень запросто вторгается в мои полудохленькие мыслишки?!» – спросил я сам у себя.
– «Не нравится» – не то слово, – вяло промямлил я. – Видите ли, Ангел, история, в которой легко предугадывается дальнейший ход событий…
– Вы уверены, что сможете предугадать дальнейшее?
– Почти.
– Попробуйте, – предложил мне Ангел.
– Лень. Лень, Ангел, лень… В своей жизни я столько насочинял всякого, что сейчас любая необходимость сочинить что-то еще приводит меня в беспросветное уныние. Но я хотел бы понять, почему вам, современному молодому человеку, это показалось интересным?
15 
