Последние отзывы

  14  

Но выражения его лица менялись в мгновение ока. Не успела Лотти опомниться, как перед ней вновь появился томный повеса с насмешливыми глазами.

— Будущее — слишком скучный предмет для размышлений, — легкомысленно заявил он. — Предлагаю продолжить прогулку, мисс Миллер.

Настороженная внезапной сменой настроений спутника, Лотти вывела его из леса в низину. Солнце быстро поднималось, согревая луга и прогоняя с неба предутреннюю синеву. Низина, которой они шли, заросла вереском и изумрудным сфагнумом, среди которого пестрели крохотные красноватые розетки росянки.

— Ничего подобного в Лондоне не увидишь, верно? — заметила Лотти.

— Да, — согласился лорд Сидней, хотя прелесть окружающей природы явно не трогала его.

— Похоже, вы предпочитаете жить в городе, — улыбнулась Лотти. — Среди многоэтажных домов, булыжных мостовых, фабрик, смога и шума. Не понимаю, что во всем этом хорошего.

Солнечный луч упал на его каштановую шевелюру, высветив в ней пряди оттенков красного дерева и темного золота.

— Мисс Миллер, каждому свое: вам — болота и жуки, мне — Лондон.

— Сейчас я покажу вам то, чего не найти в Лондоне. — Лотти торжествующе свернула с тропы к небольшому, но глубокому водоему, куда с крутого берега стекала вода.

— Что это? — спросил лорд Сидней, с сомнением глядя на мутную воду.

— Колодец желаний. Сюда ходит вся деревня. — Лотти деловито пошарила в карманах юбки. — Черт, ни одной булавки!

— Зачем вам понадобились булавки?

— Чтобы бросить в колодец. — Она снисходительно усмехнулась. — А я думала, всем известно, что без булавки нельзя загадывать желание.

— Что же вы хотели пожелать? — полюбопытствовал лорд Сидней.

— Не для себя — я уже загадала здесь десяток желаний. Мне хотелось, чтобы вы тоже бросили булавку в колодец. — Прекратив поиски, Лотти повернулась к собеседнику.

На лице лорда Сиднея застыло странное выражение почти болезненного изумления, как от неожиданного удара в живот. Он не шевелился, не моргал — только смотрел на нее, будто никак не мог понять смысл ее слов. Молчание стало натянутым, Лотти беспомощно ждала, когда лорд Сидней нарушит его. С трудом отведя взгляд, он засмотрелся вдаль, на заросли вереска, словно ему требовалось отвлечься от пугающих мыслей.

— Загадайте желание! — порывисто предложила Лотти. — А я брошу булавку за вас, когда в следующий раз приду сюда.

Лорд Сидней покачал головой. Его голос прозвучал хрипло и сдавленно:

— Я не знаю, какое желание загадать.

В молчании они прошли по утоптанной тропе, свернули на другую и вскоре очутились возле узкого мостика через речушку. На другом ее берегу простирался луг, поросший кустами таволги высотой до пояса, осыпанными желтыми цветами.

— Сюда, — указала Лотти, поднимая юбки до колен и смело шагая по траве и вереску к живой изгороди. — За этой изгородью начинается тропа, ведущая через лес к Стоуни-Кросс-Парку. — И она указала на высокую арку калитки, такой узкой, что пройти в нее можно было лишь поодиночке. Мельком взглянув на спутника, Лотти с облегчением убедилась, что он уже взял себя в руки. — Единственный путь к ней — через эти Ворота поцелуев.

— Почему их так называют?

— Не знаю. — Лотти задумчиво посмотрела на калитку. — Наверное, потому, что поцелуй неизбежен, если двое попытаются протиснуться в эту калитку одновременно.

— Любопытная теория. — Сидней шагнул в калитку и остановился, прислонившись к одному ее столбику и многозначительно улыбаясь: он прекрасно понимал, что Лотти придется прижаться к нему, чтобы войти в калитку.

Лотти вскинула брови:

— Вы, случайно, не собираетесь проверять ее на мне?

Лорд Сидней небрежно пожал плечами, излучая почти непреодолимое обаяние.

— Если вы так настаиваете, я не стану вам препятствовать.

Судя по всему, он не ожидал, что она примет вызов. Лотти знала: стоит ей укоризненно закатить глаза и покачать головой, и лорд Сидней отступит в сторону. Но, думая об этом, она вдруг ощутила мучительную пустоту внутри. Целых два года она была одинока: без порывистых девичьих объятий с подругами из Мейдстоуна, без материнских ласк, без милых детских поцелуев младших сестер. Лотти не понимала, почему именно этот человек заставил ее затосковать о прошлом. Ей захотелось доверить ему свои сокровенные тайны — но, конечно, это было немыслимо. Невозможно. Когда на карту поставлена собственная жизнь, доверять нельзя никому.

  14