Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
105 
Он не сделал ни того ни другого, удержав себя в руках.
– Я еще не поздравил тебя с предстоящей свадьбой, – сказал он без улыбки.
Ее ресницы чуть заметно вздрогнули.
– Не поздравил.
«И не собираюсь, дьявол меня подери!» – про себя прорычал он.
Опершись ладонью о стену возле ее головы, он наклонился ближе, фактически отрезая ее от внешнего мира своим крупным телом. Когда он заговорил, его голос был чуть громче шепота и скрипел, как гравий.
– Итак? Он знает?
– Что знает?
– О нас? А точнее, о том, что его невеста не девственница? Она резко втянула воздух, глаза сделались большими и потемнели, плечи напряглись.
– Да, знает.
Брови Кита взлетели вверх.
– Ну и ну! Я потрясен. Какое удивительное понимание со стороны Бреварда! Он никогда не производил на меня впечатления либерального человека. Значит, он не против делить тебя со мной, нет?
– Он ни с кем меня не будет делить. И он не знает, что это именно ты. Я сказала ему, что у меня был мужчина. Еще я сказала, что отношения между нами закончены.
Острая боль пронзила его грудь, боль, вызвавшая у него желание нанести ответный удар.
– Закончены, вот как? На твоем месте я бы не был так уверен в этом. После нескольких ночей в его постели ты можешь обнаружить, что предпочла бы вернуться в мою. Если хорошенько попросишь, может, я и окажу тебе такую любезность.
Прежде чем он сообразил, что она собирается сделать, ее рука взметнулась и резко ударила его по щеке. Пощечина жгла, но не так сильно, как удар по его достоинству и, главное, урон, нанесенный их прежней замечательной дружбе, теперь разорванной в клочья.
Он сделал шаг назад, проклиная себя за неконтролируемое желание, которое все еще бурлило в крови. Даже сейчас он хотел ее с безумной жаждой, которую едва мог сдерживать и был бессилен отрицать.
– Я опаздываю, и внизу меня ждет карета. – Он коротко поклонился: – Всего хорошего, Элиза.
Заставив себя больше не смотреть на нее, он зашагал прочь.
Глава 21
Слух о помолвке Элизы с виконтом Бревардом распространился быстро, словно пожар в густом лесу, и сразу стал главной темой разговоров.
В результате у Элизы, загруженной нескончаемыми визитами, засыпанной расспросами и приглашениями всевозможных доброжелателей и любопытствующих, стало еще меньше свободного времени. Ее душа черпала утешение в этом безумном ритме, и это удерживало от сомнений в правильности своего решения выйти замуж за Бреварда и, что самое важное, помогало не думать о Ките, особенно об их последней встрече.
Даже сейчас она не могла до конца поверить, что ударила его. До того самого момента, как ее ладонь соприкоснулась с его щекой, она и не подозревала, что способна на такой поступок. Но Кит, похоже, вызывал у нее всю гамму эмоций, от нежности до ярости.
Как он мог сказать ей такое? Никогда раньше она не слышала, чтобы он говорил с кем-то так зло и язвительно. На секунду ей показалось, что он хочет сделать ей больно, словно она ранила его и он жаждал отомстить ей полной мерой.
Но почему?
Видимо, дело в его уязвленной гордости, предположила Элиза, в том, что она нанесла удар по его самолюбию, согласившись выйти замуж за другого. Она все размышляла над той короткой вспышкой потрясения и боли, которую, как ей кажется, она увидела в его глазах в тот день на пикнике. Неужели это было выражение подлинного отчаяния? Но ведь, если бы он действительно испытывал к ней нечто большее, он бы наверняка сказал об этом, вместо того чтобы говорить ей тогда те ужасные вещи. Вместо того чтобы заставлять ее страдать.
После их столкновения она убежала в свою комнату и проплакала там целый час. От нескончаемого потока слез ее нос покраснел, глаза опухли, а голова так сильно разболелась, что не было нужды притворяться перед своей служанкой или перед Вайолет, что ей нездоровится.
Позже, тем вечером, она достаточно овладела собой, чтобы пойти в оперу с Лансом, твердя себе вновь и вновь, что он сделает ее счастливой, если только она даст ему шанс.
И в последующие дни он старался как мог. Ни одна женщина не могла бы пожелать более внимательного жениха. Он всячески стремился доставить ей удовольствие, заботился об ее удобствах, удивлял подарками.
Начал он с того, что подарил ей великолепное обручальное кольцо с бриллиантом, таким огромным и сверкающим, что он вызывал завистливые замечания у всех женщин, которые его видели. А вчера вечером Ланс вручил ей браслет с жемчугом и бриллиантами. Серьги, намекнул он, возможно, будут следующими.
105 
