Последние отзывы

  31  

Поэтому он просто обязан забрать брата в будущее, откуда они оба родом. Постепенно Кэл забудет женщину по имени Либби. Точно так же, как он, Джейкоб, забудет Санбим Стоун… так он себе внушал.

И тут она пошевелилась и тихо вздохнула. Его словно током ударило. Несмотря на то что он только что пришел к вполне логичным выводам, он повернулся к ней и стал смотреть, как она просыпается.

Она взмахнула ресницами и открыла глаза. В полумраке ее веки и ресницы походили на крылья экзотической бабочки. Глаза, еще затуманенные спросонок, были огромными, темными. Его она не замечала; она недоуменно смотрела на мерцающее пламя и медленно потягивалась всем телом — каждой мышцей. Толстый красный свитер натянулся, подчеркнув все изгибы ее фигуры.

У него пересохло во рту. Сердцебиение участилось. Он проклял бы ее, но на это не было сил. Сейчас она была так невероятно красива, что он мог лишь тихо сидеть на месте и молиться о том, чтобы ему вернули здравый рассудок.

Санни тихо застонала. Джейкоб прищурился. Она перевернулась на спину, закинула руки за голову, потом подняла их к потолку. Впервые в жизни ему страстно захотелось выпить.

Наконец она повернула к нему голову:

— Почему ты меня не разбудил?

Голос у нее спросонок был низкий, хрипловатый. При звуках этого голоса кровь отлила от головы Джейкоба и устремилась вниз.

— Я… — Смешно, но оказалось, что ему трудно говорить. — Раз уж мы здесь вместе, то…

Голова отключилась. Позже, когда у него появится время для размышлений, он скажет себе, что у него сработал рефлекс — такой же непроизвольный, как, скажем, коленный или глотательный. Он действовал интуитивно. Он ничего не планировал заранее. И конечно, его поступок нельзя было назвать умным.

Он притянул ее к себе и, положив руку ей на затылок, прильнул губами к ее губам. Она забилась; изумление и гнев прибавили ей сил. Но он лишь крепче прижал ее к себе. Так страстно он еще никогда не хотел поцеловать ни одну женщину. Ради единственного поцелуя он готов был умереть!

Санни яростно вырывалась; она цеплялась за свою злость, потому что ее раздирали на части противоречивые чувства. Радость, желание, исступление. Хотелось отыграться на нем, но с губ слетел лишь стон удовольствия. Не помня себя, она закинула руки ему на голову. Никогда еще телесная жажда так сильно не томила ее.

Он понял ее, сначала рывком посадил ее себе на колени, а потом они оба упали на пол. Он дышал затрудненно, прерывисто — как и она. И губы, и руки его словно обезумели. И она, воспламенившись, отвечала ему. В очаге треснуло полено, вверх взметнулся фонтанчик искр. Задул ветер, и в комнату ворвалось облачко дыма. Санни же услышала лишь хриплый стон, сорвавшийся с его губ.

Ей показалось, что она давно ждала его. Ей не хватало противоборства, вызова, возбуждения… Она бесстрашно отдалась новым ощущениям и позволила новой силе овладеть собой.

Внутри у него как будто что-то взрывалось; взрывы повторялись снова и снова. Жар, вожделение, похоть все больше распаляли его. И ему все было мало. Чем больше он брал, тем больше ему хотелось. Запрокинув ей голову, он нащупал губами ее шею — длинную, стройную шею, которая так возбуждала его; от нее исходил теплый соблазнительный аромат. Он пробежал губами по ее шелковистой коже, то лаская ее губами и языком, то покусывая губами. Он был похож на томимого жаждой, который пьет и никак не может напиться.

Отблеск пламени упал ей на лицо; его руки нетерпеливо шарили под толстым свитером. Ее кожа напоминала розовый лепесток, горячий атлас. Он дотронулся до ее груди, и она задрожала всем телом… его тоже начало колотить.

Не сводя с нее глаз — между ними плясали тени, — он снова прильнул к ней губами.

Он как будто погружался в сон. Не в сладкий и загадочный, а в яркий, цветной и полный звуков. По мере того как он все глубже утопал в ней, она обволакивала его. Ее руки, следуя его примеру, жадно шарили у него под свитером, ощупывали бугорки мускулов.

Он покрывал поцелуями ее лицо; она наконец закрыла глаза. И сердце ее, всегда такое сильное и отважное, ухнуло куда-то вниз.

Любовь стала для нее настоящим откровением. Задыхаясь, она льнула к нему. Ее губы горели огнем, а она вся таяла. Руки беспомощно упали вдоль тела.

Ощутив свою беспомощность, она вдруг дернулась, движения ее стали хаотичными. Нет, то, что сейчас происходит, не может быть любовью! А обманываться глупо и опасно.

  31