Последние отзывы

  119  

— Почему ты не хочешь принять одну из тех пилюль от боли, что тебе прописали? — спросила я мягко.

— Я не хочу быть не в себе, если появятся новости о Джо. — Он просматривал каналы телевидения. — Не позволяй мне заснуть.

— Хорошо, — пробормотала я, стоя около него. Я нагнулась, чтобы погладить его чистые, влажные волосы, позволяя моим ногтям слегка царапать его кожу.

Джек вздохнул и заморгал. — Это очень хорошо.

Я продолжала проводить пальцами сквозь его волосы, мягко царапая, как будто он был большим котом. Две минуты спустя, Джек полностью отключился.

Он не двигался в течение четырех часов, не пошевелился даже тогда, когда я периодически наносила побольше бальзама на его губы, или когда вошла медсестра, чтобы заменить его капельницу и проверить показания мониторов. А я сидела и любовалась им все это время, наполовину испуганная своими мечтами. Я спрашивала себя, как я сумела так сильно влюбиться в мужчину, которого знала в течение столь короткого времени. Казалось, что мое сердце задыхается от любви и счастья.

К тому времени, как Джек, наконец, пробудился, я могла сообщить ему, что его брат покинул операционную, и был в устойчивом состоянии. Учитывая возраст Джо и состояние его здоровья, доктор сказал, что у него есть хорошие шансы на полное выздоровление, без осложнений.

С облегчением услышав все эти новости, Джек вдруг необычно притих, пока мы выписывались из больницы, подписав разные бланки и получив папку, заполненную инструкциями, предписаниями и рекомендациями по лечению ожогов. Он оделся в джинсы и рубашку, которую Гейдж привез для него, а затем Харди привез нас к Мэйн-стрит 1800. Высадив нас там, Харди хотел вернуться в госпиталь, чтобы подождать Хэйвен, которая хотела побыть с Джо еще некоторое время.

Джека оставался таким же тихим, когда мы подошли к его квартире. Несмотря на лечение и помощь, которые он получил в больнице, я знала, что он все еще очень измучен. Была уже почти полночь, в здании царила тишина, и только звуковой сигнал лифта нарушал это спокойствие.

Мы вступили в квартиру, и я закрыла дверь. Джек казался ошеломленным, разглядывая свою собственную квартиру так, как будто он никогда не был здесь прежде. Чувствуя потребность успокоить его, я подошла к нему сзади, и обвила руками его талию. — Что я могу сделать для тебя? — спросила я мягко. — Я чувствовала ритм его дыхания, более быстрый, чем я ожидала. Его тело было напряжено, каждый мускул отвердел.

Он обернулся и посмотрел в мои глаза. До сих пор я никогда не видела Джека, с его вечно самоуверенным взглядом, столь потерянным и неуверенным. Желая успокоить его, я встала на цыпочки и коснулась губами его рта. Поцелуй сначала был нежным, но потом он захватил заднюю часть моей шеи одной рукой, и скользнул другой ниже, на мои бедра, прижимая меня к себе. Его рот был горячим, очень требовательным, имеющим вкус морской соли и острой необходимости.

Прерывая поцелуй, Джек взял мою руку и потянул меня к темной спальне. Задыхаясь, он стаскивал с меня одежду с безумным нетерпением, которое никогда не показывал прежде.

— Джек, — я сказал с беспокойством, — мы можем подождать до…

— Немедленно. — Его голос был напряженным. — Ты нужна мне немедленно. — Он порвал свою собственную рубашку, вздрагивая, поскольку задевал повязки.

— Да. Хорошо. — Я боялась, что он мог повредить себя. — Не спеши, Джек. Пожалуйста.

— Не могу, — бормотал он, касаясь моих джинсов на талии, возясь с застежкой.

— Позволь мне помочь, — прошептала я, но он оттолкнул мои руки в сторону, и потянул меня к кровати. Его самообладание исчезло, разрушенное травмами и эмоциями. Мои джинсы и трусики были сняты и брошены на пол. Раздвинув коленом мои бедра, Джек склонился между ними. Я охотно поднялась, открываясь ему, и мы оба заспешили к одной цели.

Он сильно и решительно вошел в меня, внедряясь все глубже и глубже, с первобытным звуком, вибрирующий в его горле. Его руки запутались в моих волосах, и он захватил мой рот жадным поцелуем. Ритм становился оглушающим, захватывал меня своей почти порочной властью, и я отвечала на каждый внутренний толчок нежной готовностью принять его. Обхватив его голову своими руками, я притянула его ухо близко к моим губам, и стала шептать ему, как сильно я люблю его сейчас, и что буду любить его даже в другой жизни. Он кончил и выпалил мое имя, его тело дрожало от силы его освобождения.

  119