Последние отзывы

  20  

Он не издал ни звука и даже не пошевелился, но Сильвия поняла, что вряд ли ей удалось бы удивить его больше, даже если бы она приставила пистолет к его лбу. Они были до невероятности похожи. И не только цветом волос, но и темными глазами, телосложением, решительной линией подбородка, темными бровями, четко вырисованными на белых лбах.

Наступил такой напряженный, мучительный момент, что, казалось, эта тишина никогда не кончится. Но Люси, оглядываясь вокруг, вдруг спросила своим чистым детским голосом:

– Мы что, останемся в этом большом доме? Сэр Роберт обернулся к Сильвии.

– Чей это ребенок? Откуда вы прибыли? Сильвия почувствовала, что теряет самообладание.

– Ее мать попросила меня отвезти Люси к вам, – сказала она. – Я знала ее, как миссис Кэнингэм, но насколько я понимаю, фактически она была леди Шелдон.

Выражение лица сэра Роберта не изменилось. Он настолько жестко держал себя в руках, что никакие эмоции не отражались на его лице, холодном и бесстрастном.

– Где она теперь?

– Она вчера умерла.

Он снова взглянул на Люси и сделал это так властно, что казалось, просто приковал ее взгляд к себе.

– Сколько тебе лет?

– Шесть, почти семь.

– Когда твой день рождения?

Люси, на мгновение, задумавшись, наморщила лоб, и это придало ей еще более комичное сходство с человеком, обратившимся к ней с вопросом.

– Девятого апреля, – наконец медленно проговорила она, – мне исполнится семь лет.

Сэр Роберт обернулся и властно позвал:

– Бейтсон.

Из темного угла холла как по волшебству появился человек, который, казалось, только и ждал того момента, когда его позовут.

– Ее милость проснулась?

– Да, сэр Роберт.

– Тогда проводи этих леди наверх.

– Слушаюсь, сэр.

Сэр Роберт, взглянул на Сильвию. Она почувствовала, как он оглядел ее с головы до ног. Девушка совершенно не поняла, что мог означать этот взгляд, но все же, почувствовала, что для себя хозяин дома явно сделал какой-то вывод.

– Прошу прощения, мисс, – сказал он каким-то натянутым голосом, как будто для того, чтобы произнести эти вежливые слова, ему пришлось сделать над собой большое усилие. Сильвия не успела и слова сказать, как он пересек холл и вернулся в столовую.

– Я хочу пить, мисс Уэйс. – Люси подергала Сильвию за руку, и это вернуло девушку к мыслям о ребенке.

– Сейчас, дорогая, подожди минуту. – В тот же момент Бейтсон, который все еще стоял рядом, произнес:

– Не соблаговолите ли, пройти за мной, мисс.

По слегка фамильярной интонации, с которой были произнесены эти слова, Сильвия поняла, что он уже успел сделать для себя вывод, как именно с ней можно разговаривать. Девушка также заметила, что когда она, разговаривая с сэром Робертом, совершенно машинально сняла перчатку, Бейтсон обратил внимание на отсутствие обручального кольца на ее руке.

Он повел ее вверх по широкой дубовой лестнице. Пока они шли, Сильвия смогла немного осмотреться. Она увидела большие картины в золоченых рамах, висящие на обшитых панелями стенах, толстые ковры, в которых утопали ноги, гобелены, полированную мебель, стулья с высокими спинками, покрытые накидками со старинным шитьем. Вокруг была такая роскошь и такое изобилие, что было просто невозможно рассмотреть и запомнить все то, что мелькало и переливалось перед глазами, как в некоем волшебном калейдоскопе.

Они дошли до площадки. С нее открывался вид на холл, в котором Сильвия еще недавно разговаривала с сэром Робертом, и неожиданно у девушки появилось ощущение, что за ними кто-то наблюдает, но не обычный человек, а кто-то огромный, сильный и подавляюще могучий.

– Сюда, мисс, – позвал ее Бейтсон, как бы давая понять, что будет лучше, если она поторопится. Он остановился у двери, постучал, а затем открыл ее. – Пожалуйте сюда, мисс.

Затем он провел их внутрь. Входя в комнату, Сильвия почувствовала, как Люси прижалась к ее руке то ли от страха, то ли от усталости. У девушки не было времени разобраться, потому что она сама ощутила некоторую тревогу от той неизвестности, которая их здесь ожидала.

В комнате, хотя и большой, сразу привлекала внимание огромных размеров кровать с четырьмя высокими опорами, которая была завешана голубым парчовым балдахином и украшена сверху огромными страусовыми перьями. В центре кровати полулежала маленькая старая женщина, со всех сторон обложенная подушками и казавшаяся какой-то незначительной на фоне необъятных размеров всего того, что ее окружало.

  20