Последние отзывы

  79  

Поглаживание прекратилось. Харди, оторвавшись от моей руки, взглянул на меня голодными глазами. Страсть.

– Я не – Ему понадобилось сделать паузу, чтобы вдохнуть. Его голос дребезжал. – Я бы не беспокоился на этот счет, милая.

Я не могла отвести от него взгляд. Я думала о том, как окажусь под ним, почувствую его внутри себя, и мое сердце бешено заколотилось. Я должна была замедлить сердцебиение.

– Мне бы хотелось еще Джека Дэниелса, пожалуйста, – смогла я проговорить. – На этот раз никакого Доктора Пеппера.

Харди отпустил мою руку, все еще пристально глядя на меня. Без слов, он пошел на кухню и возвратился с двумя низкими бокалами и бутылкой с отличительным черным лейблом. Он наполнил бокалы в деловой манере, как будто мы собрались для игры в покер.

Харди быстро опрокинул бокал, пока я медленно потягивала свой, позволяя мягкой, немного сладковатой жидкости согреть мои губы. Мы сидели очень близко. Халат распахнулся, обнажая мои колени, и я видела, что он украдкой взглянул на них. Он наклонил голову, и свет заиграл в его темно-каштановых волосах. Я больше не могла выдержать это, я должна была коснуться его. Я дотронулась пальцами до его головы, играя шелковистыми локонами. Его рука скользнула по моей коленке, обжигая ее своей теплотой.

Он взглянул на меня, и я дотронулась до его щеки, до его небритой щетины, а потом и до его мягких губ. Я исследовала четкий контур его носа, кончиком пальца передвигаясь к волнующему изгибу переносицы.

– Ты обещал рассказать мне когда-ниубудь, – сказала я, – как ты его сломал.

Харди не хотел говорить об этом. Это читалось в его глазах. Но, видимо, вспомнил, что я сильно рисковала, доверяясь ему, будучи честной, и собирался последовать моему примеру. Он кивнул мне, налил себе еще виски, и, к моему сожалению, убрал руку с моего колена.

После долгой паузы он сказал прямо, – Его сломал мой отец. Он был пьяницей. Пьяный или трезвый, я думаю, он чувствовал себя хорошо, только когда причинял кому-то боль. Он ушел из семьи, когда я был еще маленьким. Лучше б он ушел навсегда. Но он возвращался время от времени, всякий раз, когда был не в тюрьме. Он избивал маму, насиловал ее и быстро исчезал со всеми деньгами, которые мог у нее украсть.

Он покачал головой, всматриваясь вдаль.

– Моя мама - высокая женщина, но этого ей было недостаточно. Сильный ветер мог свалить ее. Я знал, что он убьет ее когда-нибудь. Однажды, когда он возвратился, мне было около одиннадцати – я сказал, чтобы он даже не пытался приблизиться к ней. Я не помню, что случилось потом, только что очнулся на полу, чувствуя себя так, будто меня растоптал бык на родео. И мой нос был сломан. Мама была избита еще сильнее, чем я. Она сказала мне, чтобы я никогда не выступал против отца. Она сказала, что попытка сопротивления приводит его в бешенство. Ей было бы легче, если бы мы просто терпели его выходки, а затем он уходил.

– Почему никто не остановил его? Почему она не развелась с ним или не получила судебное постановление на арест, или еще что-нибудь?

– Приказ на арест работает только в том случае, если сами сдаетесь полицейскому. Мама думала, что лучшее избавление от проблем кроется в церкви. Они убедили ее не разводиться с ним. Они сказали, что ее предназначение заключалось в спасении его души. По мнению священника, мы должны были молиться, чтобы сердце отца отозвалось, чтобы он увидел свет и был спасен. – Харди мрачно улыбнулся. – Если у меня и были какие-то надежды стать верующим человеком, то после этого они исчезли.

Я была поражена открытием того, что Харди также был жертвой насилия в семье. Но ему было еще хуже, чем мне, потому что он был ребенком.

Я старалась, чтобы мой голос звучал спокойно, когда спросила, – Так что случилось с твоим отцом?

– Он возвратился спустя несколько лет после этого. Тогда я был намного больше. Я стоял в дверях трейлера и не позволял ему войти. Мама пыталась оттолкнуть меня в сторону, но я не двигался с места. Он…

Харди замолчал и медленно погладил свои губы и челюсть. Он не смотрел на меня. Я была напряжена, осознавая, что он собирается рассказать мне то, чего никогда никому прежде не рассказывал.

– Продолжай, – прошептала я.

– Он подкрался ко мне с ножом и пырнул меня в бок. Я выкрутил его руку и заставил его бросить нож, а затем я бил его, пока он не пообещал убраться. Он никогда больше не возвращался. Сейчас он в тюрьме. – Лицо Харди было напряженным. – Самое худшее заключалось в том, что мама не разговаривала со мной два дня после этого.

  79