Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
46 
Харди сказал несколько слов одному из швейцаров, и тот вышел на обочину. «Мы можем подождать внутри», сказал он. «Пока машина не приедет».
Но я не могла ждать. Мне надо было сбежать от него. Я была полна тревоги, находясь рядом с ним, и почти боялась, что у меня начнётся паника. У меня дрожал подбородок совершенно без причины, а рёбра болели там, куда Ник ударил меня ногой, хоть всё уже и прошло. Отголосок старых ран. Я убью своего врача, подумала я. Я не должна себя так чувствовать после всего того времени, что провела с ней.
«Трудный развод?», спросил Харди, его пристальный взгляд упал на мои руки. Тут я осознала, что сжимаю сумочку смертельной хваткой.
«Нет, развод был чудесным», сказала я. «Это брак не удался». Я заставила себя улыбнуться. «Мне пора. Береги себя».
Я не могла ни минуты оставаться в баре, и выскочила наружу, несмотря на то, что такси ещё не приехало. И я стояла под моросящим дождём, как идиотка, тяжело дыша и обхватив себя руками. Моя кожа натянулась, будто стала тесной для тела. Кто-то подошёл ко мне сзади, и по тому, как волоски на спине стали дыбом, я поняла, что Харди последовал за мной.
Ни сказав ни слова, он завернул меня в свой пиджак, как в шелковистый кокон. Ощущение было таким изысканным, что я задрожала. Его запах окутал меня, этот солнечный пряный аромат, который я так и не забыла…Боже, это было хорошо. И мне захотелось взять его пиджак к себе домой.
Не его, а только пиджак.
Я повернулась посмотреть на него, на капли дождя, блестевшие на его густых волосах. Вода стекала тоненькими ручейками на моё лицо. Он медленно подошёл, будто боялся, что резкое движение может меня напугать. Я почувствовала, как его ладонь легла на моё лицо, а большой палец вытер капельки дождя с моей щеки, как будто это были слёзы.
«Я хотел спросить, могу ли я позвонить тебе», услышала я его слова. «Но думаю, что ответ мне уже известен». Его рука спустилась к моему горлу, лаская его тыльной стороной пальцев. Он трогал меня, и я, изумляясь, думала, что мне было на всё наплевать. Стоять под дождём завёрнутой в его пиджак было самым лучшим ощущением за весь этот год.
Его голова склонилась к моей, но он не пытался меня поцеловать, просто стоял и смотрел на моё лицо, а я тонула в глубине его голубых глаз. Кончики его пальцев изучали мой подбородок, гладили выступ щеки. Подушечка его большого пальца была слегка мозолистой, шершавой, как кошачий язык. Во мне вспыхнул умерший огонь, когда я представила, что я почувствую, когда он…
Нет.
Нет, нет…Ещё годы лечения понадобятся, прежде чем я буду для этого готова.
«Дай мне номер твоего телефона», прошептал он.
«Это плохая идея», удалось мне сказать.
«Почему?»
Потому что я не смогу справиться с тобой, подумала я. Но сказала: «Ты не нравишься моей семье».
Харди ухмыльнулся без тени сожаления, его зубы сверкнули на загорелом лице. «Не говори мне, что они всё ещё что-то имеют против меня».
«Трэвисы очень чувствительны насчёт этого. И кроме того», я прервалась, чтобы слизнуть каплю дождя с уголка моего рта, его взгляд внимательно следил за этим движением. «Я вряд ли смогу заменить Либерти».
Улыбка Харди исчезла. «А тебе и не надо никого заменять. И уже давно».
Дождь усиливался, делая его волосы похожими на тёмный гладкий мех выдры, а ресницы пиками выступали над его блестящими голубыми глазами. Мокрым, он выглядел прекрасно. И имел чудесный запах, эта чистая кожа и промокший хлопок. Его кожа казалась тёплой под дымкой дождя. По правде говоря, пока мы стояли там, окружённые городом, льющейся водой и тёмной ночью, он казался единственным теплом во всём мире.
Он нежно отвёл со щеки один локон, затем другой, выражение его лица всё ещё оставалось суровым. При всём его размере и силе, он касался меня с такой нежностью, на которую Ник никогда не был способен. Мы были так близко, что я видела текстуру его бритой кожи, и знала, что эта мужская гладкость будет восхитительной под моими губами. Я почувствовала острую сладкую боль в грудной клетке. С тоской я подумала, как далеко мне хотелось бы зайти с ним в ту ночь на свадьбе, пить шампанское под земляничной луной. И не важно, чем бы это закончилось, я хотела бы сделать это.
А теперь слишком поздно. И целой жизни не хватит. И миллиона желаний.
Прибыло такси.
Лицо Харди задержалось на моём. «Я хочу тебя видеть снова», сказал он тихим голосом.
46 
