68 
По третьему разу пили чай. Нормальный, а не подсушенную травку из «свидетельских» фондов. Да уж, на питании этих девочек ЦРУ точно не разорилось.
Даша сняла со стенки фотографию «доброго американского дядюшки», со сладострастной улыбкой разорвала в мелкие клочки и отправила в печь. Какой контраст с тем, что Ласковин видел всего несколько часов назад. Полное восстановление умственных способностей. Потрясающе!
– Как же вас угораздило? – спросил Ласковин.
– Бес попутал,– очень серьезно сказала Ира.
– Нет, сначала все хорошо было,– рассудительно проговорила Даша.– Все вокруг друзья, и слова добрые, правильные. Все равно как домой попали. Только еще спокойней.
– Ага,– согласилась Ира.– Как дома. Если моего папашку-алкаша выгнать к ежкиной матери!
– Ирка, прекрати,– сердито потребовала Даша.
– А ну их в жопу! Пошли они на хер! За матерное слово – три дня на хлебе и воде! Честно, да?
– Нет,– отозвался Ласковин.– Но правильно.
Даша засмеялась, Ира надула губки.
– Никто меня не любит! – заявила она.
– Бог тебя любит,– с иронией возразила Даша.
– А пошел он в жопу!
– Стоп! – вмешался Ласковин.– Еще одно такое заявление – выдеру.
– Это в каком смысле? – кокетливо спросила Ира.
– В прямом. Бог – это Бог, а ваши «свидетели» – по другому ведомству.
– Ну извините,– сказала Ира.– Я ж не хотела вас обидеть. Просто достали, блин!
– Я не… – начал Ласковин, и тут снаружи взревело так, будто железный дракон проснулся. Проснулся и пикирует на бедный домишко. Все трое, в том числе и Ласковин, подпрыгнули на полметра вместе с табуретками.
Страшный рев внезапно оборвался, оставив после себя звенящую тишину. Сразу в сенях застучали подошвы, резко распахнулась дверь.
– Общий подъем! – скомандовал Вошь.– Уходим в темпе.
Ласковин оделся первым, подхватил свою сумку и Ирин узелок, вышел в ночь… и увидел динозавра. Динозавр был гусеничный, железный и громоздкий. Такой большой, что из-за метели всего не оглядеть.
– Грузись, что смотришь? – подтолкнул Вошь.– Нормальная броня, прокачу с ветерком.
Внутри оказалось неожиданно просторно. Особенно в заднем отсеке. И, похоже, вдвое холоднее, чем снаружи. Над скамьей ослепительно улыбалась смуглая голенькая красотка. «Приезжайте к нам на Гавайи!» – приглашал плакат. По такой погоде Ласковин охотно принял бы приглашение.
Девочки забились в угол, притихли. В мужских куртках они походили на гномиков.
– Андрей, иди сюда,– позвал Вошь.
Ласковин перебрался вперед, с любопытством огляделся. Но ничего особо занятного для себя, как бывшего электронщика, не обнаружил. Хотя первичной электроникой железяка была оснащена. Оборудования было не больше, чем в автомобиле.
Вошь уселся на водительское место, взялся за белый горизонтальный штурвал, вдавил педаль, и громадина рванула вперед. Трясло немилосердно. Ласковин чувствовал себя жуком в спичечном коробке. А вот Вошь оживился, даже замычал какую-то песенку. Потом оглянулся, бросил Ласковину:
– Хорошо горит.
– Что горит? – крикнула Ира.
Она пристроилась за спиной Ласковина. Даша тоже перебралась вперед, села на свободное место.
– Церковь ваша,– Вошь повысил голос, чтобы перекричать рев дизеля.
– Как это горит? – ошеломленно переспросила Ира.
– Эй,– заметил Ласковин.– У тебя кровь.
По запястью Воша ползла темная струйка.
– Я видела, там написано «аптечка»! – Даша вскочила и тут же плюхнулась обратно – динозавр смял очередное препятствие.
– Аптечка! – Вошь захохотал.– Эта железяка еще в часть не прибыла, как в ней уже и йода не осталось.
Для Воша это была целая речь.
– Останови этот гроб! – крикнул Ласковин.– Не дури! У нас-то аптечка есть!
Вошь тормознул, и БМП встала, как вкопанная. Пассажиров швырнуло вперед, Ласковин еле успел поймать Иру за руку.
– Что гроб, это ты в точку,– в наступившей тишине произнес Вошь.– Это тебе куча народу подтвердит. Посмертно.
– Никак у нас чувство юмора прорезалось,– проворчал Ласковин.– Снимай куртку. Блин! Весь мех в крови, чем ты раньше думал?
Он распечатал перевязочный пакет.
– Лучше я,– вызвалась Даша.– Я умею.
– Я тоже,– буркнул Ласковин.
– Она – медсестра,– уточнила Ира, и Андрей уступил.
После перевязки Вошь снова натянул куртку.
– Пошли прогуляемся,– предложил он.
БМП стояла на дороге. Позади – взрыхленный гусеницами снег, впереди – снежная заметь, в которую упирается желтый столб света.
68 
