Последние отзывы

  18  

— Ты к нам из провинции или как? — спросил он, пригласив ее на кухню и добыв из холодильника снедь.

— Да нет, я тоже из Москвы. Просто… У меня сейчас обстоятельства…

Овсянников посчитал неудобным спрашивать, что за обстоятельства, хотя ему очень хотелось узнать. «Он меня расколет, — думала Элла, поглощая бутерброд за бутербродом. — У него взгляд, как у охотника». Ее пугала его дикая внешность — лохматая голова, огромные плечи и торс, которым хорошо закрывать пробоины в корабле. Даже если бы она не числилась в розыске, она все равно отнеслась бы к нему с опаской. «Ну Шведов меня и спрятал!» — посетовала она, копошась в ванной комнате, где Овсянников выделил ей полотенце и полочку для умывальных принадлежностей.

— Но помни! — предупредила ее накануне операции Вера. — Без грима ты не должна попадаться Жеке на глаза. Смывай с себя все только перед сном, а как проснешься, первым дедом хватайся за косметичку.

— Спасибо, дорогая крестная, — пробормотала Элла.

В комнате, которую выделил ей Овсянников, было холодно и мрачно. Он жил в старом доме с высоченными потолками и просторными подсобными помещениями и, кажется, вовсе не был озабочен тем, что у него в квартире неуютно, как в рыцарском замке. Довершая сходство с замком, в гостиной пылал мрачный камин, возле которого лежала чья-то шкура с растопыренными лапами.

Постель, в которую Элла забралась, оказалась ледяной. Накрахмаленные простыни хрустели, и она долго возилась в них, размышляя обо всем, что произошло, и замирая от страха. Как ни странно, присутствие Овсянникова за стеной странным образом ее успокаивало. Хотя не факт, что он станет защищать ее, если что случится.

* * *

Когда Овсянников позвал ее завтракать, она накрасила всего один глаз. Пришлось все делать быстро, и она второпях переборщила с тенями и помадой. Кроме того, волосы не желали лежать, как им было велено, а выбивались из прически и завивались в колечки. Элла еле-еле уложила их так, как показывала Вера.

— Я сейчас занимаюсь одним делом, — сказал Овсянников, наливая кофе. — Так, ничего особенного. Бракоразводный процесс. И еще — один друг попросил меня найти свою приемную дочь.

— Я знаю, мне дядя рассказал, — кивнула Элла. — Ты ищешь приемную дочь Бориса Михальченко. Она работала у дяди в редакции.

Овсянников замер с кружкой в руке, потом подул в нее и пробормотал:

— Трепло твой дядя.

— Но я же все равно буду в курсе всего, — пожала плечами Элла.

— Да?

— А как же иначе? — Она положила бутерброд на тарелку И посмотрела Овсянникову в глаза. — Секретарша частного детектива — его доверенное лицо. Вдруг что-то случится и мне нужно будет срочно принять решение? Что же мне, как дуре, хлопать глазами? И вообще я хотела поучиться мастерству. На примере поимки этой приемной дочери. Мне уже тридцать… — Овсянников тут же вскинул брови, и Элла, вспомнив, что Шведов скостил ей четыре года, поспешно добавила:

— Скоро будет. А у меня в руках никакой профессии.

— А образование?

— Филологическое, — мрачно призналась Элла.

— И что? Ты хочешь стать классной частной сыщицей?

— Да нет. Я хочу стать классной секретаршей частного сыщика. Это ведь тоже своего рода специализация!

— Ну ладно, — пожал он плечами. Под его рубашкой перекатились мускулы, и Элла подумала, что, если однажды он захочет ее прикончить, ему не придется особо напрягаться. — Пойдем в комнату, я тебя проинструктирую.

Он надавал ей кучу заданий. Позвонить туда-то, сказать то-то, отправить телеграмму, получить до востребования письмо и бандероль, заплатить за телефон, составить два списка и одну опись, просмотреть подборку газет и вырезать из них статьи на определенную тему. «А когда же я буду жить?» — подумала Элла, а вслух сказала:

— Мне еще нужно купить халат и тапочки.

— Чего? — не понял Овсянников.

— Мне нужно в магазин.

— Ну сходишь, — развел он руками. — Я дам тебе ключи, нет проблем. А вечером расскажу все про эту самую Астапову и про то, как я собираюсь ее искать. Честно говоря, я еще не начал. Вел подготовительную работу — собирал информацию. Ну она и штучка, скажу я тебе!

У Эллы непроизвольно вытянулось лицо. Это она-то штучка?!

Когда Овсянников уехал, замотав шею шарфом, Элла бросилась звонить сестре. К счастью, Римма с Юрием не обзавелись определителем номера, поэтому можно было не бояться, что ее звонок отследят. Как только Римма у слышала голос сестры, тотчас же сказала:

  18