Последние отзывы

  60  

И еще как-то раз он напрашивался на ужин, а она сказала: «Ужин готовится только из продуктов гостей. Что принесешь, то и будет на столе». Ему бы, дураку, задуматься тогда, а он… Он всегда был каким-то легковесным, несолидным, и сколько ни бился, пытаясь изменить характер, ничего так и не достиг.

Съехав с Ленинградского проспекта на боковую улицу, Витька едва не задавил собаку, которая буквально бросилась под колеса. Он дал по тормозам, смачно выругался и… В ту же секунду понял, что может сделать для Насти. Это было так просто, что у него даже дыхание перехватило.

Чудом уцелевший пес перебежал через дорогу и нырнул в кусты. Сзади посигналили. Витька тронулся с места, но поехал не прямо, как собирался прежде, а взял левее. В пяти минутах отсюда располагалась клиника, где лечился Димка, Настин брат. Нужно просто завернуть туда и договориться с заведующим отделением, что плату за больного будет вносить он сам. Конечно, двадцать пять штук — немалые деньги, но, если поднапрячься, он сможет себе это позволить! Уж теперь-то особенно, когда он стал вице-президентом крупной компании…

Руля одной рукой, Витька достал из «бардачка» блокнот, где были записаны фамилия врача и его телефоны. Остановившись на светофоре, он набрал номер, зажал телефон в левой руке и дождался, когда ему ответят.

— Антон Владимирович? — спросил он деловым тоном, как только услышал сухой голос. — Это Виктор Матвеев. Вы меня помните? Я по поводу Дмитрия Лаврентьева звоню…

Конечно, не стоило бы этого делать… То есть отклоняться от маршрута и ехать по своим делам. Тем более не предупредив клиентов. Однако Витьку так захватила его гениальная идея, что он не смог утерпеть. «Ну, подумаешь, сделаем маленький крюк. Тут ехать ровно пять минут. А то потом когда еще я в эту клинику попаду… Объясню тренеру все на месте. Он мужик нормальный, не будет права качать».

Когда Витька подкатил к клинике, Панкрашин уже ждал внизу. Он стоял на верхней ступеньке крыльца и со странной тревогой смотрел на подъехавший автомобиль. Еще большую тревогу вызвал у него черный джип, словно большой блестящий жук вползший в больничный двор и оставшийся стоять с включенным мотором. Открыв дверцу и выбравшись наружу, Матвеев махнул доктору рукой, словно просил его подождать, и трусцой побежал к джипу. Дверцы открылись одновременно с четырех сторон, и из машины вывалились четыре амбала, каждый из которых годился на роль Терминатора. Последним появился шофер, состоявший из одних мышц. Даже бритая голова его была подозрительно бугристой.

Матвеев подошел именно к этому, самому страшному, и о чем-то быстро с ним заговорил. Тот кивнул и через голову Витьки пристально посмотрел на доктора. Тот растерянно оглянулся. Вокруг него была все та же привычная обстановка, на липах чирикали птички, легкомысленно перелетая с ветки на ветку, старшая сестра где-то в недрах приемного покоя перекрикивалась с сестрой-хозяйкой. За спиной, в коридоре бродил важный охранник ростом с пятиклассника, вооруженный дубинкой. Панкрашин неожиданно понял, как легко будет отнять у него это страшное оружие…

У доктора явственно засосало под ложечкой. Матвеев между тем был полон энтузиазма и подошел к нему напористым шагом. Протянул руку.

— Здравствуйте, Антон Владимирович, — сказал он деловым тоном. — Я ненадолго. А то меня ждут. — И он кивком головы указал на компанию мастодонтов, напряженно замерших возле огромной черной машины. — У меня к вам предложение.

— Да-да? — спросил Панкрашин, отлично понимая, что должен был бы немедленно прекратить всякие переговоры и удалиться в свой кабинет.

Однако кто в таком случае сможет поручиться, что вон те жуткие личности не станут поджидать его вечером по дороге с работы? Когда рядом не будет коллег, больных и посетителей клиники?

— Вы ведь знаете, что за Дмитрия Лаврентьева отвечает его сестра Настасья?

— Знаю, — ответил доктор, чувствуя, как внезапно и радикально пересохли все его слизистые оболочки. — А что такое?

— Думаю, это неправильно, — с чувством продолжал Матвеев. — Я решил, что мы исключим Настасью из этого уравнения. Отныне деньги за содержание Дмитрия буду платить я сам. Понимаете?

Доктор Панкрашин понимал. Он кивнул. Тем временем Матвеев вдохновенно продолжал:

— Мы должны быть более чуткими к своим родным и близким людям.

Доктор решил, что под этим «мы» тот подразумевает самого себя и свою «команду».

  60