Последние отзывы

  51  

На герцогской скамье восседал единственный член ее собственной семьи.

Аэирд из клана Аамонтов приехал из Лох-Страйвена по приглашению герцога.

Это был красивый, представительный мужчина в килте с зелеными и голубыми полосами, и Пепита преисполнилась гордостью за своего родственника.

Думая об этом, она не могла не задаться вопросом, почему они с Денизой даже не пытались узнать, не было ли в их роду шотландцев.

Но она была подростком, когда Дениза вышла замуж, и им в голову не приходило, что все могло сложиться по-иному, если б они не были причислены герцогом к сасенакам.

Торквил сказал, что он никогда не потеряет ее, потому что последует за ней, куда бы она ни уехала.

И она знала, это чистая правда, но она всегда чувствовала бы себя виноватой, — особенно после того, как увидела красоту Шотландии, — если б ему пришлось оторваться от родной земли.

Оглядываясь назад, она вспоминала, как ее зять временами тосковал о родительском доме и своем народе.

Тем не менее, будучи прирожденным оптимистом, не склонным к самоедству, он, конечно же, не лукавил, утверждая, что его счастье с Денизой исключает любые сожаления об утраченном.

А теперь, как бы невероятно это ни выглядело, волшебная фея, явившаяся в образе Гербовой коллегии Англии в Эдинбурге, разом изменила всю ее жизнь.

Для шотландцев она стала шотландкой, и хотя Торквил уведомил ее, что, когда она станет его женой, он не позволит ей носить ничего, кроме тартана, олицетворяющего его клан, плед Аамонтов, который он подарил ей, всегда будет для них особой реликвией.

Она будет ценить и хранить его как сокровище, гораздо более ценное, чем любой драгоценный камень.

Как только ее любимый надел кольцо на ее палец и она осознала себя его женой, она почувствовала, что над ними воссиял Божественный свет с небес.

Она возблагодарила Бога за то, что Он ответил на ее молитвы, и теперь будущее не страшит ее, как прежде, а наполняет сердце благостью.

В ночь перед свадьбой она молилась о том, чтобы стать хорошей женой для Торквила и сделать его навек счастливым.

Затем она вознесла Всевышнему благодарственную молитву за то, что она не уплыла на Юг, навстречу лишениям и бедности, где ей пришлось бы скрываться от Торквила.

«Как быть достойной твоей милости, Боже?»— вопрошала она.

В эту минуту она дала себе слово помогать тем, кого обделила судьба.

По дороге из кирки Торквил взял ее руку и поцеловал сначала обручальное кольцо, а затем каждый ее пальчик по отдельности, пока не добрался до ее ладони.

Слова были излишни — его губы сказали все.

Когда они свернули в длинную аллею, ведущую к замку, послышалась музыка волынок.

Пепита почувствовала, как все ее существо устремилось навстречу этой музыке, и поняла — отныне ее звучание будет значить для нее очень много.

Она услышала волынку впервые в тот вечер, когда волынщик обошел вокруг стола за ужином; уже тогда она ощутила, что эти звуки странным образом проникают в ее сердце, как будто музыка говорит с ней.

Но она почему-то подумала, будто вообразила все это.

Теперь же она знала, такие ощущения испытывают все шотландцы, когда слышат особенную для них музыку.

Эта мелодия вдохновляла их, когда они шли сражаться, она же была с ними в радости и печали, в счастье и унынии.

Волынка говорит о том, чего не выразишь словами, потому что звуки ее исходят из самого сердца, и на них откликается всей душой каждый шотландец.

В замке был устроен небольшой прием.

За свадебным тортом герцог произнес тост в их честь.

Он говорил столь искренне и проникновенно, что Пепита почувствовала себя на седьмом небе.

Затем они наконец уехали по дороге, которая протянулась вдоль берега и вела к замку Торквила.

Когда перед ее глазами в последний раз мелькнули Рори и Жани, махавшие им с порога, Пепита в полной мере осознала, что начинает новую, самостоятельную жизнь с человеком, которого любит до самозабвения.

Как будто уловив ее чувства, Торквил, управлявший парой горячих лошадей, взглянул на нее.

— Вот теперь начинается наша совместная жизнь, — улыбнулся он, — и я клянусь сделать тебя счастливой.

— Я уже счастлива, любимый, — ответила она, — и так волнуюсь, что это… невозможно выразить… словами!

— Ты можешь выразить мне это без слов, когда мы приедем домой.

Она увидела пламя в его глазах, когда он произнес это, и, смутившись, прижалась щекой к его плечу.

  51