Последние отзывы

  16  

– Только немного, а то у меня потом будет изжога. Ты что-нибудь выпьешь?

– Чуточку джина со швепсом. Достань там у меня из сумки…

Юлька разложила сосиски и капусту по тарелкам, я сотворил ей джин со швепсом, и мы сели друг против друга.

– Жри, – сказала она. – Жри и, как говорят в Одессе, – слушай сюда. Я резко меняю свой бизнес. Я создаю большое коммерческое предприятие. Сейчас я подыскиваю солидного коопродуцента на Западе с реальным добротным банковским счетом, а не какое-нибудь эмигрантское фуфло с липовыми ксивами. У меня накоплен огромный опыт общения с иностранными делашами. В общей массе – они довольно скучные, но толковые ребята. И если вести себя с ними расчетливо и осторожно, если юридически оговорить все еще, как говорится, на берегу – с ними можно пускаться в плавание… Я могу и сама, без всяких иностранных инвесторов открыть этот новый бизнес. В Москве есть банки, которые под мое дело дадут мне любые кредиты. Но если за мной не будет стоять западная фирма – наши, при любой перемене ветра, смогут меня прихлопнуть в одну секунду. Если же будет совместное предприятие – наши еще сто раз почешут в затылке… Отчисления в живой валюте не захочет терять никто! Скажу тебе больше: у меня уже есть даже помещение под офис и предприятие! И не одно, а два. Любое – на выбор!.. Это стоило больших денег, но это уже есть. И помещения классные! Одно в Лаврушинском переулке напротив Третьяковской галереи. Это – ВААП. Всероссийское агентство по авторским правам. Их должны вот-вот упразднить, потому что наших писателей все равно уже никто не читает. А второе – здание Совпартактива при бывшем Замоскворецком райкоме партии. Там можно будет вообще весь комплекс разместить плюс врачебный кабинет, массажный салон, косметический, сауну с бассейном… И я, наверняка, заберу оба эти помещения. В одном сделаю головное предприятие, в другом – филиал.

– Погоди, погоди, Юлька! Я ни черта не понимаю… Ты, что, собираешься возглавить какой-то оздоровительный центр?

Юлька посмотрела на меня, как на полного идиота:

– Псих! Я собираюсь создать первый в России грандиозный международный публичный дом!

– О, Боже… – я чуть не упал со стула.

– И только за свободно конвертируемую валюту! У меня будут работать лучшие девки Москвы и Петербурга, отобранные по жесточайшему конкурсу! Я буду приглашать на гастроли француженок, итальянок, японок… У меня будет ресторан, стриптиз, секс-шоу, эротический театр… Медицинский контроль – не ниже профессора, доктора наук! Круглосуточно – дежурный сексолог! Вооруженная охрана из настоящей милицейской спецслужбы «Метрополя», «Космоса» и «Националя»!..

– А по улицам курьеры, курьеры, курьеры… – усмехнулся я.

– Дурак ты, Эдька, и уши у тебя холодные. Если бы ты знал, какие люди сегодня стоят за этой моей идеей – ты бы ахнул! Я не хочу называть фамилии, но, поверь, их имена ты каждый день встречаешь в газетах и на телевидении, когда они сшибаются в непримиримой борьбе за власть. И пожалуй, единственное, что их объединяет, что делает их партнерами, – это моя идея! Может быть, хотя бы это сотрудничество когда-нибудь их примирит окончательно, и наша страна, наконец, заживет по-человечески?!

Я подумал, что в ближайшие тридцать-сорок лет нашей стране вряд ли что-нибудь поможет. Даже если покровителями и акционерами Юлькиного международного публичного дома станут все бывшие члены Политбюро и секретари ЦК КПСС, сегодня называющиеся президентами независимых государств.

Наверное, нужно, чтобы пара поколений вымерли естественным образом, а уж тогда – третье-четвертое, – освобожденные от всех наших сегодняшних заморочек, может быть, действительно, начнут жить по-человечески. Причем, первые два поколения – ни в коем случае нельзя убивать! Они должны сами состариться и умереть, состариться и умереть… А если их убивать – нам на эту эволюцию и нескольких столетий не хватит.

А еще я подумал, что если я все-таки когда-нибудь начну составлять список причин, заставивших меня уехать из этой страны, – я включу туда и Юлькино Совместное Международно-Трахательное Предприятие, опекаемое людьми, которые подставили того маленького ташкентского пацана под автоматную очередь…

Но я ничего этого Юльке не сказал.

Я просто встал из-за стола, поднял ее на руки, понес в комнату.

А она мне все шептала:

– Не уезжай, Эдинька… Не уезжай…

Я проснулся от голоса, усиленного динамиком:

  16