Последние отзывы

  2  

Заякорившись, Песчанин отдал команду осмотреть корабль и через пару минут удовлетворенно выслушал доклады с боевых постов. Экипаж цел и невредим, не считая пары шишек и синяков. Повреждения – небольшая вмятина по левому борту ниже ватерлинии.

– Фу-у! Прошли по касательной, – облегченно, с задорной улыбкой произнес Антон.

– Антон, это обязательно было делать? – вновь взвился Старцев.

– А у нас был другой выход? – вопросом на вопрос ответил тот ему.

В этот момент из машинного отделения на палубу поднялся мичман героических пропорций, осмотрев очертания берега, он недовольно покачал головой и направился на мостик.

– Ну вот, мало мне было тебя – так теперь и Гризли понял, где собака порылась, – опять вздохнул Песчанин.

Механика не зря прозвали Гризли. Косая сажень в плечах, под два метра ростом, приплюсовать сюда еще свирепый своенравный характер – и получится полное соответствие. Этот детина не мог ужиться ни с одним командиром, и его за малым не списали вчистую, однако за него вступился Песчанин и уговорил приписать мичмана к его катеру. К тому же Семен был по-настоящему знающим механиком, в дизелях разбирался превосходно, вся матчасть у него всегда была в полном порядке. А характер? Так Песчанин и сам был не подарок. Как так вышло, никто сказать не мог, да и для самого Антона это было настоящей загадкой, но мичман Гаврилов вдруг проникся к нему уважением и беспредельной преданностью – впрочем, в этом плане он не был одинок: вся команда любила и была предана своему командиру. Есть такая категория людей, которая располагает к себе с первой встречи, и ничего с этим не поделаешь.

Любой член команды знал непременно одно: командир их не бросит и не предаст ни при каких обстоятельствах, а главное – всегда остается хозяином своего слова. Если Песчанин обещал поощрить, то поощрение было достойным, хотя подчас, чтобы добиться своего, ему приходилось становиться в пику с командованием. Если обещал наказать, то провинившийся буквально стонал под тяжелой дланью командира, причем в этом случае гауптвахта была самым безобидным из возможных вариантов.

Поднявшись на мостик, Гаврилов, словно медведь, в честь которого ему дали прозвище, навис над командиром и пророкотал своим неподражаемым басом:

– Когда прошла команда на малый вперед, я заподозрил, что это может быть именно это место. Но я не поверил самому себе, даже когда почувствовал знакомые повороты.

– Синоптики напутали, – слегка пожав плечами, прокомментировал свои действия Песчанин.

– Много?

– Баллов на пять.

– Да они там что, совсем охренели? Эх, нету на них советской власти: при Советах живо бы по этапу пошли. Это же не одни мы в эту лабуду попали.

– Эт точно. Чай будешь?

– С коньяком? – с хитрым прищуром поинтересовался Гризли.

– С лимоном.

– За вредность положено…

– С лимоном, – упрямо гнул свое Песчанин.

Взглянув на командира, Гаврилов обернулся к штурману и старпому, но те проигнорировали его призыв о помощи, – выбора не было, и он безнадежно махнул рукой:

– Приказать принести в кают-компанию?

– Прикажи организовать чай матросам – натерпелись, поди, – а мы в мою каюту.

– Добро.

В маленькой каюте командира катера было тесновато для четверых – это если сказать очень скромно, но, как говорится, в тесноте да не в обиде. На небольшом столике были разложены пока еще не убранные книги.

Взяв одну из них, Гаврилов прочел титул, ухмыльнулся и положил обратно. Старцев и Котов также уловили название, но эмоций выказывать не стали.

– Поражаюсь я тебе, командир, – сокрушенно резюмировал Гаврилов. – Боевой командир. Лихой моряк. Гроза всех женщин и бильярда. И на кой черт тебе сдалась эта история? И ладно бы что разнообразное, а то одно и то же и про то же – только и знаешь, что русско-японскую войну гонять вдоль и поперек. Да ты небось уже больше любого профессора про этот период знаешь.

Принесли чай, и Гаврилов был вынужден прекратить свою тираду. Когда же матрос ушел, Песчанин, не дав Гаврилову раскрыть рта, заговорил:

– Слушай, Гризли, ты любишь ловить рыбу?

– В смысле – на удочку?

– Именно.

– А что может быть лучше рыбалки? Разве только рюмочка отличного коньяку с лимоном и кофе или женщины.

– А я терпеть не могу сидеть часами и пялиться на дурацкий поплавок, даже если имеет место самый бешеный клев. Но зато с удовольствием знакомлюсь с новыми фактами прошедших событий. И смею тебя заверить, что интересуюсь не только указанным тобою периодом. Просто русско-японскую войну я сильно близко принимаю к сердцу.

  2