Последние отзывы

  14  

Но, хотя Бен ничего не сказал ей, Кане-да предполагала, что он будет рад назреваемой перемене и, ее замысел придется ему по сердцу.

— Как скоро ты раздобудешь нужные мне сведения? — спросила девушка.

— Я отправлюсь в Сомак с первым светом, м'леди. Когда вы сядете завтракать, я уже разузнаю все, што вам нужно.

— Именно это я и надеялась услышать.

— Предоставьте все дело мне, м'леди. Я пригляжу за тем, штобы ребята помалкивали. Они добрые парни и сделают все, што я скажу им.

— Я знаю это. Спасибо тебе, Бен. Без твоей помощи я не смогу выполнить свой план.

Он обворожительно улыбнулся, чуть приоткрыв зубы.

— Клянусь, м'леди, его лордская светлость и не подозревает, чем это запахло в воздухе.

— Конечно же, нет! — подхватила Канеда. — Чего ум не знает, того сердце не ведает. Его светлость полагает, что я направляюсь в Бордо.

— Мы поедем туда, м'педи?

— Попозже, — ответила Канеда. — Сперва предпримем нападение на замок де Сомак.

Последние слова она произнесла преднамеренно негромко, но судя по тому, как ухмыльнулся Бен, прежде чем пожелать ей спокойной ночи, конюх прекрасно все расслышал.

Оставшись в одиночестве, она удовлетворенно вздохнула.

Все идет прекрасно. Она добралась до Анже, доберется и до замка де Сомак. Единственная трудность теперь заключается в том, чтобы герцог обратил на нее внимание и не помешан в самый короткий срок отомстить ему.

После того как мадам де Гокур открыла ей глаза на кое-какие обстоятельства, Канеда поняла, что ее ждет куда более сложная задача, чем казалось поначалу.

Отшельник, скорбящий о безумии собственной жены, ничем не напоминал ретивых и пылких — как лорд Уоррингтон — поклонников, оставшихся в Англии.

И тут она сообразила, что у них найдется нечто общее — пожалуй, важнее, чем все остальное, — любовь к лошадям. Разве можно держать школу верховой езды, проводить в ней, как она уже слыхала, все дневные часы — и не любить этих благородных животных?

Рассматривая недостатки своего плана, Канеда честно призналась себе в том, что слишком мало знает французов.

Конечно, сама она наполовину француженка, но после школы общалась исключительно с англичанами, к тому же довольно традиционно настроенными.

А ей предстояло обольстить француза. Коль верить книгам, все французы готовы приволокнуться за хорошенькой женщиной, а если удается — и соблазнить ее.

Канеда не очень хорошо представляла себе, что это значит, хотя прочла несколько пылких и страстных поэм, обнаруженных среди принадлежащих матери книг.

Еще она прочла энное количество французских романов, которые подруги-француженки вроде мадам де Гокур дарили или давали на время Клементине Лэнг, чтобы она была в курсе всего, что обсуждалось в салонах Парижа.

— Любовь — очень важное дело для всякого француза, — однажды сказала ей мать. — Он думает о прекрасных женщинах. мечтает о них, в то время как его английский ровесник интересуется только спортом да еще лошадьми.

— Папа любит тебя, мама, — отважилась напомнить Канеда.

— Так-то так, моя дорогая, — засмеялась мать, — однако иногда мне кажется, что какая-нибудь лошадь вот-вот обойдет меня!

В эту минуту в комнате появился отец. Обняв жену, он повернул ее лицом к себе.

— Ты хочешь, чтобы я доказал обратное и немедленно пообещал, что больше не сяду ни на одну лошадь?

— Конечно же, нет! — воскликнула Кле-ментина. — Будет вполне достаточно, если ты скажешь, что я стою на первом месте в твоем сердце, а твои четвероногие друзья остались далеко позади.

— Ты уже летишь к финишу, а они остаются возле стартового столба, — успокоил ее Джеральд Лэнг и поцеловал.

Когда отец выпустил жену из объятий, Канеда успела заметить румянец, проступивший на ее щеках, игривые искорки в ее глазах и поняла, что мать очень счастлива.

Но она почти ничего не рассказала своей дочери о французах.

Тогда Канеда утешилась тем, что ее предприятие может иметь хотя бы чисто спортивный интерес.

Она отправилась в свою уютную постель, но не могла уснуть, невзирая на усталость, еще раз не обратившись мыслями к своему плану.

Она все время прокручивала его в уме по прибытии во Францию, прекрасно сознавая, что посвящать в свой замысел Гарри или даже мадам де Гокур было бы непростительной ошибкой — до самого последнего мгновения, когда они уже не сумеют остановить ее.

И вот наконец она оказалась всего в каких-то двух милях от замка де Сомак и, лежа во тьме, пыталась представить себе, каким окажется герцог.

  14