42 
— Зачем? — тупо спросила Марина, мечтавшая смыться из дома Девелей как можно быстрее.
— Там у вас, знаете ли, катастрофа, — весело ответила Люба. — В одной спальне потоп и грязь несусветная.
— Окно ведь было разбито, — расстроилась Марина. — Но у нас есть вторая комната.
— Там теперь то же самое. Во время грозы повалило дерево, и оно упало так неудачно, что вышибло раму. Жить в коттедже нельзя — электричество отрубилось. Когда Аркадий доложил обстановку Анисье Петровне, та распорядилась вас переселить. Конечно, они наймут, кого нужно, и все в коттедже сделают. Вы только потерпите. Аркадий Иванович почему-то считает, что это он во всем виноват.
— А Дима? — спросила Марина, подозревая, впрочем, что ее так называемый братец воспринял переезд с восторгом.
— Дмитрий Сергеевич куда-то ушел, — обернулась Люба. — Я думала, вы знаете куда.
— Я не знаю, — покачала головой Марина.
Люба наклонялась к сумке, доставала оттуда вещи и ловко надевала их на «плечики».
— Я вам еще тапки принесу, — пообещала она. — А то от тех ваших остались одни помпоны. Кстати, завтрак подадут через полчаса. Вы любите слоеные булочки? Или лучше с маком?
Когда Люба ушла, Марина потерла лоб рукой и поморщилась. Кажется, Юрий вчера сказал, что влюблен в нее. Еще он заявил, что хотя она неумная и некрасивая, ему хочется на нее смотреть. Марина хмыкнула. Потрясающий тип! Ей никогда еще не объяснялись в любви в столь оскорбительных выражениях. Она отправилась умываться, размышляя, зачем он разыграл эту комедию.
В коридоре так вкусно пахло свежевыпеченными булочками, что Марина притормозила и, блаженно прикрыв глаза, потянула носом воздух. И в тот же миг уютную утреннюю тишину разорвал пронзительный женский крик:
— А-а-а-а-а-а!!!
Марина подпрыгнула, не зная, куда бежать и что делать. Немедленно пооткрывались двери, и из них повыскакивали обитатели второго этажа — кто в чем. Юрий, на котором болталась рубашка, одетая наполовину, оказался ближе всех к ней.
— Что с вами?! — ужасным голосом спросил он. — Почему вы вопите, как гиббон?
— Это не я, — испуганно ответила Марина, и тут крик раздался снова.
— Это Любин голос! — воскликнул Аркадий. — Не пойму только, где она!
— Она… Она пошла в Димину комнату, — пролепетала Марина, указав пальцем в конец коридора. — Вещи разбирать.
Все рванули туда, а ей вдруг сделалось совсем нехорошо. Было совершенно ясно, что просто так вопить на весь дом никто не станет. Наверное, Люба обнаружила в комнате что-то ужасное. Диму, лежащего на полу с вонзенным в сердце кинжалом, например. Марина почувствовала, что земля уходит у нее из-под ног, и сползла по стенке на пол. Тотчас кто-то потянул, ее за шиворот.
— Вставайте! — потребовал Юрий. — Слезами горю не поможешь.
— Что с ним? — слабеющим голосом спросила Марина, чувствуя, как дрожат у нее коленки.
— Кажется, на него упала ваза. Ее ураганом снесло. Может быть, он еще жив.
Мимо них с топотом пробежали Аркадий с Аллой, Дарья и Валерий Леопольдович. Лица у всех были одинаково перекошены и бледны.
— Ваза? — недоумевающе переспросила Марина. — Ничего не понимаю…
— Ваза, ваза! На Романа упала ваза! — нетерпеливо повторил Юрий.
— На какого Романа?
— Вы еще и бестолковая к тому же! Как я мог в вас втрескаться? — Марина похлопала глазами. — Сидите тут и ждите меня. Или подите к Любе, она там бьется в истерике.
Сидеть она, конечно, не стала и к Любе не пошла, а побежала в комнату, быстро влезла в платье, распахнула окно и перевесилась через подоконник. Голова и плечи тотчас намокли, потому что снаружи моросил унылый дождь. Небо, обложенное ватными тучами, опустилось угрожающе низко и медленно ползло куда-то за лес, задевая брюхом верхушки деревьев.
Роман лежал на забетонированной площадке возле дома лицом вниз, весь в серо-белых осколках. Марина повернула голову и тут же все поняла. По обе стороны черного хода возвышались две колонны, украшенные гипсовыми вазами. На одной колонне ваза выстояла, другую же, по всей видимости, снесло ветром. Ничего удивительного — ветер был ураганный. Но вот как Роман оказался на улице в самый разгар грозы? Что он там делал, ночью, позади дома?
Марина быстро спустилась на первый этаж и побежала в гостиную. Здесь была дверь, ведущая в небольшой предбанник перед черным ходом. Дверь была распахнута настежь, и в нее как раз входили мужчины. Анисья Петровна сидела в кресле возле окна прямая, как палка, с сумрачным челом.
42 
