Последние отзывы

  36  

— Да что тебя разбирать-то? — удивленно склонился надо мной Полоз, пристально присматриваясь. — Тебя и так-то в лупу не разглядишь, а уж по частям и подавно. Они у тебя хоть есть? Одна большая…

— А ты вообще не знаешь, где у тебя кончается голова и начинается хвост! Вот! — обиженно перебила я, не дожидаясь очередных гадостей в свой адрес.

— Почему это не знаю? Знаю.

— И где же?

Он открыл уже рот, чтобы ответить, но ничего путного по данному вопросу сказать так и не смог.

— Тьфу, дивы! Ну тебя!

— Не ругайся своими подданными, это некультурно.

— Кто бы говорил о культуре…

Я высокомерно фыркнула, давая понять, что уж о чем о чем, а о культуре-то знаю побольше некоторых. Не будем говорить — кого, хотя это мой недалекий муженек. Ему еще учиться и учиться, как завещал кто-то из древних. Только данный вид жизнеутверждения, похоже, прошел от него стороной, причем очень дальней.

— Кстати, поговорим о культуре. — Я скромно потеребила передней лапкой свой пятнистый хвостик и потупила глазки. — По-хорошему спрашиваю — где тут туалет? Не скажешь — тебе же хуже будет, я сильно растягиваться не умею.

— Вон за той дверкой возле зеркала, — кивнул Полоз и, обхватив хвостом, аккуратно составил меня на пол. Наверное, боялся расплескать. — Там же и ванная. Под дверью щелка есть — пролезешь. Или тебе надо открыть, проводить, поддержать, закрыть?.. Ну и так далее по пунктам.

— Сама справлюсь, — буркнула я и гордо направилась в указанном направлении. Вот еще! Провожающих мне только и не хватает! Дайте хоть в этом заветном месте одной побыть, а то я уже притомилась сегодня от постоянного присутствия всяких подозрительных и не внушающих никакого доверия личностей.

Когда я вернулась обратно с жутко довольной физиономией, будто с родными повидалась, Полоз уже в нормальном человеческом облике возлежал на кровати с видом замученного воробья. При этом он самым наглым образом спал прямо в одежде и поверх покрывала. Ну не подлец? Да уж. Вот тебе и первая брачная ночь, на славу удалась.

Я бестолково покрутилась по комнате, стараясь о чем-нибудь подумать, но у меня ничего не получалось. Попытки забраться на кровать с треском и ругательствами провалились, потому что лапки подло скользили по гладкому атласу, а на свою родную подушечку я даже и пытаться не стала влезть — высоко слишком. Вот как так можно? Молодая красивая жена, полумрак в комнате, ночь глухая, никто не мешает, а новоявленный муж спит. Я что, должна на полу первую брачную ночь коротать? Без тепла и уюта? Не хочется, а придется…

Свернувшись калачиком на коврике возле догорающего камина, я посмотрела в темный провал окна. Ничегошеньки не видно, одна сплошная густая темень, хоть глаз выколи. Ладно! Посмотрим, что день грядущий мне готовит.

Утро разбудило меня приятной неожиданностью — в окно светило самое что ни на есть настоящее солнышко. Какая прелесть! И это самое солнышко очень ласково светило прямо на меня. А я уж напридумывала себе вчера страстей всяких — что света белого больше никогда не увижу, что в подземелье мрачном и темном навсегда сгину, что отсырею раньше времени и плесенью покроюсь, ну и много чего такого. Долго ли с хорошим-то воображением? Оказывается, тут не все так плохо, жить можно.

Я сладко потянулась, подставляя мордочку теплым лучам и щурясь от яркого света, перевернулась на спинку и… начала падать. Остатки сладкого сна и благодушного настроения как корова языком слизала. Куда я падаю, я же на полу спала?! Неужели меня уже распределили при жизни в преисподнюю? Я не согласна!

Однако полет закончился довольно быстро и ощутимо. Я смачно приложилась левым боком к полу (хорошо еще на ковер шмякнулась) и от души выругалась в адрес всех известных мне родственников, как своих, так и Полозовых.

— И тебе доброе утро, Саламандра! — насмешливо поприветствовал меня муженек, выходя из-за заветной дверки возле зеркала и приглаживая влажную после принятия ванны косу. Странная у него прическа, но, что греха таить, она ему действительно идет. — Не ушиблась?

— Да ты что! Такой кайф! — Я чуть ли не со скрипом поднялась на лапки. — Как ты успел заметить, падать — это мое любимое занятие. И чем с большей высоты, тем прикольнее. Ощущение полета ни с чем сравнить невозможно. Странно, что это пристрастие проявилось только вчера. — В боку немилосердно прострелило, и я схватилась за отшибленное место. — Ой! У меня теперь точно синяк на всю левую половинку саламандры будет…

  36