Последние отзывы

  92  

— Это непомерная задача, — категорично заявил Меррипен.

По возникшему за столом ошеломленному молчанию Кристофер понял, что далеко не каждый день Меррипен называл возникшую задачу непомерной.

— Я тебе помогу, фрал, — уверенно произнес Кэм, не отводя спокойного, твердого взгляда.

— Чем дольше вас слушаю, тем отчетливее возникает неприятное чувство, — заметил Лео. — Кажется, мне придется управлять Рамзи в одиночку, а вы целиком сосредоточитесь на спасении Ирландии.

Беатрикс с улыбкой посмотрела на Кристофера.

— В этом смысле наша ситуация намного спокойнее, правда? — прошептала она.

Он и сам думал о том же.

Меррипен перевел острый взгляд на будущего родственника.

— Теперь, после смерти брата, тебе предстоит унаследовать Ривертон.

— Да. — Губы Кристофера изогнулись в насмешливой улыбке. — Джон с детства готовился принять ответственность, а на меня обязательства свалились нежданно-негаданно. А ведь единственное, что мне удается, — это стрелять во врагов и рыть окопы.

— Не скромничай. Ты отлично умеешь организовывать людей, — возразил Меррипен. — Знаешь, как составить и осуществить самый сложный, запутанный план. Обладаешь способностью трезво оценить степень риска и при необходимости принять испытание. — Он бросил на брата беглый взгляд. — Затеяв преобразования в Рамзи, мы сказали себе, что любая ошибка пойдет на пользу: только таким способом можно чему-нибудь научиться.

В этот вечер Кристофер ясно осознал, насколько близки ему мужчины большой сплоченной семьи — даже несмотря на колоссальную разницу в происхождении и воспитании. Все они боролись с быстро изменяющимся миром и принимали вызовы, которых не ожидали. Общество разваливалось на части и подвергалось испытаниям; прогнившая иерархия распадалась; власть переходила в незнакомые и не всегда надежные руки. Ничего не стоило позволить себе соскользнуть в бесполезное существование, но можно было совершить волевое усилие и пойти вперед, чтобы приблизить рождение нового мира. Возможности открывались интригующие и в то же время крайне утомительные — это нетрудно было заметить как по лицу Меррипена, так и по лицам остальных. И все же никто не собирался уклоняться от долга совести и избегать трудностей.

Кристофер посмотрел на сидевшую напротив невесту. Ах, эти глаза… синие, как полночное небо, невинные и одновременно мудрые, пронзительные и проницательные. В характере Беатрикс сочетались, казалось бы, противоположные черты: с одной стороны, умение владеть собой, сосредоточенность и серьезность, а с другой — почти детская непосредственность и склонность к игре. Она отличалась редким умом, обладала острой интуицией и в то же время оставалась забавной, смешной, наивной. Общение с непредсказуемой красавицей превращалось в череду неожиданных, удивительных открытий.

В свои двадцать девять Кристофер был всего на шесть лет старше Беатрикс, но ощущал себя глубоким стариком, познавшим темные стороны жизни, а потому, неизменно стремясь к любимой, старался скрыть худшее из того, что довелось увидеть, и сделать так, чтобы не ранить чувствительную душу.

После того знаменательного дня две недели назад, когда Беатрикс пришла в Фелан-Хаус после падения с лошади, они ни разу не были близки. Кристофер решил не пользоваться беззащитной пылкостью любимой и до дня свадьбы сохранить платонические отношения. Однако эротические воспоминания не оставляли в покое. Беатрикс принесла ни с чем не сравнимые впечатления и переживания. Те женщины, с которыми доводилось встречаться раньше, одаривали легким, ни к чему не обязывающим наслаждением, не имеющим ничего общего с откровенной страстью Беатрикс.

Кристофер считал возлюбленную слишком чистой и невинной, слишком возвышенной и утонченной, но в то же время желал жадно и безоговорочно, а потому упорно отгонял неприятные мысли. Да, он возьмет на себя ответственность за счастье и благополучие мисс Хатауэй и сумеет оградить любимую от страданий вопреки любым посланным судьбой испытаниям.

А в случае необходимости защитит и от себя самого.

Из главной гостиной внезапно донесся душераздирающий вопль, и многочисленные гости, собравшиеся на званый вечер в Рамзи-Хаусе, испуганно замолчали.

— Что это, черт возьми? — сурово нахмурился дед Кристофера, лорд Аннандейл. Он удобно устроился на диване в семейной гостиной, а джентльмены и даже дамы по очереди подходили, чтобы засвидетельствовать благородному старцу глубокое почтение. Долгое путешествие из Лондона в Гемпшир оказалось крайне утомительным и совсем не способствовало улучшению настроения. В результате Аннандейл ни на шаг не отпускал от себя Одри Фелан, вместе с которой приехал из Лондона.

  92