Последние отзывы

  10  

— Ты скажешь ему, что была здесь?

— Да ты совсем ненормальная! — воскликнула Элоиза. — Я скажу ему, скромно потупив глазки, что прекрасно провела время. В моем голосе будут звучать мягкие, проникновенные нотки. Он подумает, что я встречалась с кем-то из поклонников, и это заставит его ревновать.

Тогда-то он и решится сделать мне предложение!

Элоиза откинулась на подушки, устремила взгляд в потолок и предалась мечтаниям о том блаженном времени, когда она станет маркизой.

Наконец Гильда рискнула нарушить молчание:

— Я, конечно, плохо разбираюсь в таких вещах… но разве маркиз не решит, что с твоей стороны не слишком хорошо, если ты позволяешь себе целоваться с другими мужчинами?

— Если бы никто не хотел добиться моего расположения, он бы счел это довольно странным.

— Конечно, я понимаю, что другие мужчины не могут не восхищаться твоей красотой, но разве ты должна отвечать им взаимностью?

— Ты не знаешь, о чем говоришь, — возразила Элоиза. — Позволь мне самой решать, как завоевать маркиза. Я знаю, что делаю.

— Да… конечно, — пробормотала Гильда.

Когда подошло время пить чай, Элоиза сочла, что спускаться ей незачем, и велела Гильде принести поднос наверх.

Гильда достала лучший мамин фарфор, накрыла поднос тонкой кружевной салфеткой и разложила хрустящие тосты. Она надеялась, что сестре они понравятся.

Когда они выпили чаю, Гильда обратилась к сестре:

— Мне… нужно кое о чем… попросить тебя, Элоиза.

— О чем же? — насторожилась сестра.

— Если… я приеду в Лондон… ты бы не смогла… помочь мне подыскать какую-нибудь… работу?

Элоиза нахмурилась:

— Ты хочешь приехать в Лондон? Но зачем?

— Я много об этом думала, — сказала Гильда. — Я не могу позволить себе оставаться здесь, у меня совсем нет средств. Если бы я могла где-нибудь заработать… но здесь у меня просто нет такой возможности.

— А почему ты думаешь, что в Лондоне у тебя такая возможность будет? — спросила Элоиза.

Она говорила довольно агрессивно, и Гильде даже показалось, что в глазах сестры она прочитала враждебность.

— Я могла бы… давать уроки детям… или устроиться гувернанткой.

— Гувернанткой? — в ужасе повторила Элоиза.

— Ну… что-то вроде… этого.

— А обо мне ты подумала? Как я буду выглядеть, если все будут знать, что моя сестра — самая обыкновенная служанка! Как это отвратительно!

— Прости… — промолвила Гильда, — я не знала, что это тебя так расстроит.

— Конечно, расстроит! — огрызнулась Элоиза. — Я пользуюсь таким успехом! Я никогда никому не признавалась, что родилась в бедном, обшарпанном доме и что у моего отца не было никаких доходов, кроме солдатского пайка!

Гильда и раньше чувствовала, что сестра стесняется своей семьи. Но теперь, когда она услышала это от самой Элоизы, она крепко сцепила пальцы, чтобы скрыть дрожь в руках.

— Прости, Элоиза, — быстро проговорила она. — Я не хотела тебя расстраивать. Я как-нибудь обойдусь.

Говоря это, она вспомнила, как вчера вечером проверяла свои расходы и пришла к выводу, что прожить на скромную мамину ренту не представляется возможным.

— Если хочешь воспитывать детей, — сказала Элоиза, — устройся воспитательницей здесь!

— Здесь уже есть преподавательница, и если я займу ее место, бедной мисс Крю придется умереть с голоду, — отозвалась Гильда.

Повисло тягостное молчание, после чего Элоиза сказала:

— Говорила я тебе, выходи замуж. Неужели здесь нельзя найти какого-нибудь фермера или преуспевающего коммивояжера, для которого брак с тобой будет большой честью?

Гильда встала с кушетки, на которой сидела, и подошла к окну.

Она стояла так несколько минут отнюдь не из желания насладиться прекрасным видом: она старалась унять подступившие слезы.

Теперь она была полностью уверена, что Элоиза не питает никаких нежных чувств ни к ней, ни к памяти матери.

Сестра полагает, что для Гильды вполне подходит стать фермершей. Даже лучше, чем гувернанткой. Это абсолютно ясно свидетельствовало о том, какие чувства Элоиза на самом деле испытывала к сестре.

Наконец Элоиза сказала:

— Выходит, я должна помочь тебе деньгами. Но я хочу, чтобы ты знала: я нахожу нужду, в которой ты живешь, отвратительной.

— Ничего, Элоиза, — с трудом выдавила Гильда. — Как-нибудь проживу.

Элоиза, казалось, совсем не слушала.

Злоба и неодобрение очень не шли к ее красивому нежному личику. Сейчас она выглядела примерно так же, как в детстве, когда ей не удавалось добиться своего.

  10