Последние отзывы

  72  

Она весело щебетала и смеялась. Томно смотрела на него из-под опущенных ресниц. Принимала задумчивый вид, опустив очи. Сыпала любезностями, стараясь польстить. Словом, пользовалась известными всему миру, и графу в том числе, приемами обольщения. Она всегда так делала, но раньше ему это нравилось. Теперь его раздражало все. И маленькая столовая, и сервиз на столе, и запах любимых духов Фелиции, ее ужимки, вульгарные приемы. Он вдруг почувствовал отвращение.

Наконец, ужин, казавшийся бесконечным, завершился. Служанка поставила на стол бутылку порто из его погребов. Он налил себе бокал и подумал, что, видимо, настал момент сообщить Фелиции, что он ужинает с ней последний раз.

Потом решил, что при служанке говорить ничего не будет, и стал ждать, когда они перейдут в гостиную.

Миссис Корвин не умолкала ни на минуту. Она рассказала графу несколько историй. Он уже слышал их в своем клубе. Подумал, что по привычке она старается его развеселить и позабавить. Ему стало жаль ее. Единственное, что он мог сделать, это предложить ей на содержание сумму большую, чем намеревался вначале.

Было уже без четверти одиннадцать, когда они наконец перешли в гостиную. Служанка подала кофе. Предложила графу коньяк. Он отказался.

Дверь за служанкой закрылась, и Фелиция, волнуясь, сказала:

— Слава Богу! Наконец-то, дорогой Элтон, мы одни.

— Я хочу тебе кое-что сказать, — начал граф, но она его перебила.

— И я тоже! Когда ты пришел сюда после женитьбы, ты сказал, что наши отношения не изменятся. Так вот, я хочу сказать, что они изменились в худшую сторону. — Она выдержала эффектную паузу и продолжила: — Я знала, что у тебя время от времени бывают и другие женщины, Леди Сент-Хемсер, графиня Мелчестер, в апреле прошлого года появилась леди Сибли… — Граф хотел что-то сказать, но она его остановила. — Нет, нет! Не перебивай меня. Я скажу все, что думаю.

Миссис Корвин давно сдерживала свои чувства. Обида, подогретая выпитым вином, выплескивалась наружу, заставляя ее забыть обычное благоразумие.

Она прекрасно понимала, что женщине ее положения не следует даже упоминать имена дам из высшего общества, которыми, вероятно, увлекся покровитель. Оскорбленное самолюбие заставило забыть все правила приличия.

— А теперь ты женился, — с горечью сказала она. — Не сказав мне ни слова, даже не намекнув, что собираешься это сделать. Спасибо и на том, что сказал до сообщения в газетах. Трудно вообразить, как я переживала. Какое это было потрясение, какое унижение.

— Послушай, Фелиция… — опять начал граф, но она снова прервала его.

— Со дня твоей женитьбы ты ни разу у меня не появился. Я ждала, я страдала. Ни письма, ни весточки. Ты просто забыл обо мне.

— Я уже сказал тебе, — защищался граф, — я был занят.

— Чем занят? — спросила миссис Корвин. — Этой девочкой, что стала твоей женой? Этим зеленоглазым существом, появившимся неизвестно откуда? Согласна, она пользуется успехом, но… — Фелиция секунду помолчала. Охваченная волнением, она не собиралась ни перед чем останавливаться и хотела высказать все до конца, — …но неужели ты не в курсе, что происходит за твоей спиной? Неужели ты не понимаешь, что она тебя дурачит? Женщина, которой ты дал имя, изменяет тебе…

— Замолчи! — Граф вскочил. — Как ты смеешь! — ледяным тоном сказал он. — Как ты смеешь говорить о моей жене такие вещи! И кто тебе позволил говорить со мной в таком тоне? Я пришел, Фелиция, чтобы поблагодарить тебя за все и сообщить, что наши отношения не могут более продолжаться.

— Ты хочешь от меня избавиться? — воскликнула миссис Корвин. — Нет, нет, Элтон! Этого не может быть!

— Послушай, Фелиция, — сказал граф. — К чему драматизировать? Ты прекрасно знала, что такие отношения, какие были у нас, рано или поздно кончаются.

— Но я люблю тебя! Я не могу тебя отпустить! — закричала миссис Корвин. — Я тебе нравилась. Я это знаю. Мы были счастливы, и ты часто говорил, что любишь сюда приходить, что ни к одной другой женщине не чувствовал такого влечения. Не может быть, чтобы ты так быстро все забыл! Ты не можешь меня оставить, я тебе этого не позволю.

Ее слова и жесты были настолько напыщенные, что граф понял — она играет. Как и все мужчины, он не выносил сцен и хотел покончить со всем как можно быстрее. Взглянув на часы, увидел, что еще только одиннадцать, и пожалел, что приказал кучеру приехать в половине двенадцатого.

  72