Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
29 
– Не было, папа, я больше чем уверена, что не было! Мама не такая! Она любила тебя! Она никогда не смогла бы тебе изменить!
– Опять начинается старая песня! – поморщилась Мириам. Джеймс взглядом призвал сестру успокоиться.
– Послушай, девочка, мы все обычно не хотим верить в то, что нам не нравится. Я понимаю, тебе трудно смириться с мыслью, что твоя мать предала нас всех…
– Не верю, не верю, ни на секунду не верю! Я была с мамой до последнего. В тот день она вовсе не выглядела грустной или чем-то озабоченной – ничего, что предвещало бы самоубийство!
– Твоя мать была отличной актрисой, Эсме, и умела скрывать свои чувства. Когда я услышал о самоубийстве, то тоже отказался в это верить. Однако есть два доказательства. Во-первых, она умерла с пузырьком яда в руке. Во-вторых, оставленная ею записка действительно написана рукой Рене – я отлично знаю ее почерк!
– Все равно я не верю в самоубийство! Кто-то заставил ее написать это письмо и выпить яд!
Джеймс горько усмехнулся:
– Но это же абсурд! Сама посуди – кому понадобилось ее убивать и ради, чего? В действительности остается лишь одно – самоубийство из-за любовника. Черт побери, я даже не знаю, кто был этот любовник! Жена обманывала меня, может быть, не один год, а я ни о чем и не подозревал…
– Она не обманывала тебя, папа, в этом я готова поклясться. И я не обманываю тебя, никогда не обманывала… Я люблю тебя, папа!
– Насчет того, что любишь, я не сомневаюсь. Но вот насчет того, что никогда не обманывала… Разве то, что ты скрыла, – не обман? С тобой повторяется та же история, что и с твоей матерью! Рене я уже спасти не могу – а тебя, надеюсь, спасти еще не поздно, иначе ты сама испортишь себе жизнь. Ты все-таки моя дочь, Эсме, и я несу за тебя ответственность. Если за тобой не следить, то одному Богу известно, на какие еще фокусы ты способна. Я должен очень серьезно заняться тобой.
– И что же конкретно ты собираешься делать? – потерянно спросила Эсме.
Джеймс молчал.
– Выход здесь может быть только один, – проскрипела Мириам, воспользовавшись замешательством брата. – Нужно подыскать нашей красавице подходящего мужа, тогда она скорее забудет всю свою дурь!
Эсме не сомневалась, что все кончится именно так.
– Нет! – в отчаянии прошептала она. – Только не это!
– Я думаю, что посол не захочет жениться на ней, – устало произнес Джеймс. – Он гораздо выше моей дочери по социальному статусу, хотя мать ее и была из аристократов. К тому же, как мне показалось, этот парень не из тех, кто готов жениться на девушке только ради того, чтобы спасти ее репутацию.
– Но это же абсурд! – попыталась протестовать Эсме. – О том, что я ходила на праздник, никому не известно, кроме вас, Ламун, Мей и самого лорда Уинтропа!
– Разве тут о празднике речь? – взвилась Мириам. – Праздник – еще цветочки! Речь об этой истории с женатым мужчиной, о которой уже весь город судачит!
– Да уж, после этого на нашей красавице никто не женится! – Джеймс нахмурился.
– Мистер Майклз женится, – произнесла Мириам так, словно эта мысль внезапно пришла ей в голову. – Он уже два раза делал предложение. Плохая репутация Эсме его не остановит, судя по тому, что вчера он полвечера танцевал с ней, как раз тогда, когда о ней шушукались по всем углам.
– Я не пойду за него замуж, – вскричала Эсме, – и ты не сможешь меня заставить!
Джеймс пристально посмотрел на дочь. Судя по выражению его лица, жалость к Эсме боролась в нем с гневом.
– Неужели нет другого выхода, Мириам? – задумчиво спросил он. – Может быть, ты возьмешь ее в Лондон – туда, я думаю, слухи не дойдут. Там мы и найдем ей подходящего мужа. Ты же сама все время хотела вернуться в Лондон…
Мил с непреклонным видом скрестила руки на груди:
– Такие слухи, как правило, тянутся за человеком словно хвост, куда бы он ни поехал. К тому же наша красотка наверняка и в Лондоне будет вести себя подобным же образом, так что очень скоро о ней пойдут новые слухи…
Для Эсме не было секретом, что на самом деле Мил просто не хочет возиться с ней; поэтому она собирается как можно скорее избавиться от «обузы», и путь для этого видит только один – поскорее выдать строптивую племянницу замуж.
– Пожалуй, ты права, – неуверенно кивнул Джеймс.
– Ты же сам сказал, что ее нужно держать в ежовых рукавицах, чтобы она не повторяла ошибок матери. Полагаю, Майклзу быстро удастся ее приструнить!
29 
