Последние отзывы

  14  

— Я знаю, дорогая, но одежда многое значит для человека. Этого нельзя отрицать. Мужчины всегда думают, что женщины тщеславны, но одежда не только прикрывает наши тела, она влияет на наш разум. Красивые платья дают нам веру в себя и уверенность, они даже заставляют пас чувствовать себя умнее и очаровательнее и, возможно, в некотором роде, возвышают нас духовно.

— О, мамочка, ты все так понимаешь! — воскликнула Сабина. — В Лондоне было… так ужасно!

— Да-да, я знаю, — ответила леди Эвелин. — Но давай больше не будем об этом. В конце концов, все обернулось как нельзя лучше, разве не так, дорогая?

— Да, верно, — согласилась Сабина.

Произнося эти слова, она думала о том, как отправится в Монте-Карло, и о своих новых платьях, а вот леди Эвелин думала об Артуре.

Именно Артур и был всему настоящей причиной, думала Сабина, ложась в постель. Она положила голову на мягкую подушку, и ее тело обнял мягкий, словно нежное облако, матрац.

Но как ни странно, ее мысли не задержались на Артуре. В который раз перед ее мысленным взором представал высокий темноволосый цыган. Он смотрел на нее, и огненные блики от пламени костра играли на его лице. Ей сказали сейчас, что цыгане воры и грабители, но ей в это почему-то не верилось. Но, подумав об этом, она вдруг резко села в постели.

Лунный свет струился через расшторенное открытое окно. Не тратя времени на то, чтобы зажечь свечу, Сабина бросилась к туалетному столику. Ее руки начали лихорадочно шарить среди вещей, которые лежали на нем, — расчесок, гребней, маленьких шкатулочек, в которых хранились всяческие безделушки, подушечки для булавок в форме сердечек. Спустя пару секунд она принялась за ящики. В них лежали аккуратно сложенные ее вещи, которые перед сном распаковала служанка. Она пристально оглядела их и резко захлопнула ящик.

Она должна быть здесь, должна быть! Ну, вспомни, когда ты снимала ее! Перебежав комнату босиком, она распахнула дверцу гардероба. Там висело ее голубое платье, но на нем не было и следа броши, хотя она точно знала, что прикалывала ее над верхней пуговицей лифа.

Сабина захлопнула дверцу шкафа и подошла к окну. Сияние лунного света лежало на кронах пальмовых деревьев, заливало роскошный сад, весь дворец с его островерхими крышами, бескрайнюю гладь моря — но она ничего этого не видела. Она вспоминала, когда последний раз ее пальцы прикасались к маленькой бриллиантовой броши у основания шеи. Украшение было выполнено в форме звезды и принадлежало ее матери. Леди Эвелин дала ей его в то самое утро, когда она уезжала в Монте-Карло.

— Мне было бы приятно думать, что ты будешь носить что-то, принадлежащее мне, дорогая, — сказала она. — И я знаю, что ты будешь аккуратно обращаться с ней и не потеряешь. Когда мне исполнился двадцать один год, ее подарил мне твой дед. С тех пор я берегу ее как зеницу ока.

— Но это же твоя лучшая брошь, мама, — запротестовала Сабина.

У меня были броши побольше и пороскошнее, — улыбнулась леди Эвелин. — Но все они были проданы в уплату за услуги гувернантки-и школу для Гарри, а одна пошла в счет ремонта крыши. Лучше я буду спать в сухой постели, чем носить бриллианты по воскресеньям да на званых обедах.

— О, мамочка! Ведь это единственное украшение, что у тебя осталось!

— Единственное, — согласилась леди Эвелин. — Так что привези ее мне назад в целости и сохранности. Я очень люблю мою маленькую звездочку, мне кажется, что она приносит удачу, и мне хочется, чтобы она принесла удачу и тебе.

— Мне и так уже повезло.

— Ты скоро поймешь, что для еще одной капельки удачи всегда найдется место, как бы сильно тебе ни везло, — рассмеялась леди Эвелин и приколола брошку к дорожному платью дочери.

Гарриет, Меллони, Ангеяина и Клер ждали, когда же она наконец выйдет в коридор, готовая к поездке.

— Ты восхитительно выглядишь, — прошептала Гарриет, целуя сестру в щеку.

Мисс Ремингтон тоже присутствовала при этом, суетясь с багажом и не переставая проверять билеты, словно боялась, что они растают в воздухе, если она отведет от них взгляд хоть на секунду.

Прощаясь, Сабина чуть не расплакалась, но, как только они покатили по дороге, ведущей к станции, она приложила пальцы к броши, воображая, будто каждый, кто попадется ей на пути, непременно должен будет заметить ее и позавидовать, что она владеет такими великолепными драгоценностями.

А теперь она пропала! Она была на месте еще в Ницце — Сабина мельком увидела ее сияние в зеркале, висящем на стене маленькой patisserie, где она лакомилась пирожными и кофе. Она помнила, как потрогала ее, проверяя замочек, чтобы убедиться, что он действительно заперт.

  14