Лёгкий, ненавязчивый романчик 
72 
– Ишь ты, капиталист выискался! Эксплуататор! Уже работников себе подбирает!
Юра понял, что новых комментариев по поводу своего доклада от мужиков не дождется – их захватила новая и более актуальная тема, – а потому быстро ретировался.
В воскресенье, еще раз обдумывая тезисы доклада и разговор между приятелями отца, Москаленко-младший пришел к выводу, что, пожалуй, дядя Валя прав – нельзя во всем винить прошлое, ведь и тогда жили очень достойные люди и они не жаловались на свою плохую жизнь, не пошли по пути предательства из ненависти к тирании Сталина. Наша задача сегодня – сделать так, чтобы продолжить хорошие дела, не дать результатам большой работы пропасть впустую. Ведь именно на нас, на потомков, на наше бережное отношение к результатам их труда и надеялись те, кто вкалывал в нечеловеческих условиях, в грязи и крови, создавая новую реальность, благодаря которой и в которой мы все появились на свет.
Подправив выводы, Юра прочитал свой доклад на школьной конференции и получил оценку «отлично».
17
А с Сергеем, старшим братом, случилась новая беда. И на этот раз он «залетел» серьезно.
Неизвестно, то ли на него подействовала выволочка отца, то ли, обжегшись на одной крайности, он в силу своего беспокойного характера, немедленно бросился в другую. Так или иначе, но Сергей оказался «на подхвате» в неформальном молодежном объединении, которым руководил инвалид-«афганец». Бывший солдат срочной службы вернулся из Афганистана без ноги и, очевидно, обиделся на весь мир. Он зарегистрировал кооператив «Силач», снял подвал и стал якобы давать уроки спортивной атлетики для подростков. На самом же деле он обучал их основам уличной драки и создал боевую группу, целью которой поставил «уничтожение капиталистов и спекулянтов», которыми считал всех «пэров» без разбора. «Афганец» долго готовился, а потом устроил набег на павильоны «Нового универсального магазина». Прежде чем приехала милиция, его ребятки разгромили лотки и киоски кооператоров, один из павильонов подожгли, а некоторым из торговцев даже нанесли серьезные увечья. На месте милиция повязала девятерых, еще семеро, включая «афганца», были арестованы позже. Среди них – Сергей Москаленко.
Дело было действительно серьезное. Расследование обстоятельств массового погрома в «Новом универсальном магазине» взял под личный контроль главный прокурор Москвы. Членам группы инкриминировались статьи 77 («Бандитизм»), 108 («Умышленное тяжкое телесное повреждение»), 149 («Умышленное уничтожение или повреждение имущества»). Самой суровой, разумеется, была первая статья, и совершеннолетним участникам «боевой группы» светило до пятнадцати лет с конфискацией имущества.
В квартирах подследственных провели обыски, санкционированные прокурором. Искали оружие и «подрывную литературу». Юру обыск шокировал: он впервые в жизни стал свидетелем того, как чужие люди бесцеремонно врываются в его дом, роются в личных вещах, задают каверзные вопросы, и всё это – на глазах у соседей, которые вызвались быть понятыми. Ничего сотрудники угрозыска, конечно же, не нашли, но Юрины видеокассеты, на которые тот записывал документальные фильмы по истории авиации и космонавтики, зачем-то конфисковали.
Отец был в ярости. Его всего трясло, и он орал на маму и Юру благим матом, а когда не орал, то ходил из угла в угол, повторяя: «Какой позор! Какой позор!»
Потом отец взял себя в руки и развил бурную деятельность, исчезая на целые сутки или на двое. Мама собирала передачи Сергею, который сидел в КПЗ, и всё время плакала. Уютное семейное гнездышко оказалась разорено, а жизнь пошла наперекосяк.
В конце концов отец нашел хорошего адвоката, и старшему брату изменили меру пресечения на подписку о невыезде. Это, однако, не спасало его от необходимости постоянно встречаться со следователем и от будущего суда.
Отец собрал совет из старых друзей. И это помогло.
От сурового наказания Сергея спас дядя Витя. Этот водитель, самый старший по возрасту среди приятелей, постоянно участвовал в посиделках на кухне, но высказывался крайне редко – реже даже, чем несчастный дядя Отар. Из-за этого Юра почти ничего не знал, чем же дядя Витя знаменит и чем он занимается в свободное от работы в парке время. И вдруг, на совете, дядя Витя взял инициативу в свои руки.
– Слышь-ка, – сказал он, – у меня военком в приятелях. Давай отправим твоего Серегу в армию.
– Ему еще два месяца до восемнадцати, – с горечью в голосе сказал Москаленко-старший. – Он в институт собирался поступать.
72 
