I

На борту флайера, который я украл из Ангара в Камтоле, нас было четверо. Я, Джон Картер, принц Гелиума, Лана из Гатола, Ная Дан Чи из Хорца и Джад Хан из Амхора.

Стояла прекрасная марсианская ночь, тихая и светлая. В разреженной атмосфере каждая звезда сияла так, словно только что родилась на небосклоне. Зрелище просто потрясающее, людям Земли не представить себе такого.

Когда мы поднялись над долиной, на небосклоне сияли сразу обе луны. Рядом по небесной сфере плыла Земля, чуть дальше – Венера. Хлорус, более отдаленная луна, величественно парил в пространстве над планетой на расстоянии четырнадцати тысяч миль, а Турия, которую отделяли от Марса четыре тысячи миль, быстро передвигалась от горизонта к горизонту, отбрасывая непрерывно меняющиеся тени. Вся картина была наполнена неземным очарованием. Впрочем, настанет день, когда вы, люди Земли, сможете увидеть таинственное великолепие марсианских пейзажей.

Я взял курс на Гатол и включил двигатель на полную мощность. За нами должны были броситься в погоню, но на таком флайере я не очень опасался ее. Никто не сможет догнать нас.

Считалось, что Гатол – один из самых старых городов Марса, к тому же один из немногих, остававшихся свободными, несмотря на то, что старые алмазные копи еще не полностью истощились.

Когда-то город был выстроен на острове посреди Троксеуса, самого большого из пяти океанов Барсума. Когда океан начал пересыхать, город постепенно опускался вниз, к подножию холма. Внутри этот холм был весь изрезан шахтами.

С суши Гатол был защищен обширной соляной пустыней. Боевые воздушные корабли не могли приземлиться в Гатоле, так как там не было ни одной мало-мальски пригодной для посадки площадки. Джеддаком Гатола был Гохан, отец Ланы. Я собирался вернуть Лану отцу и матери, Таре из Гелиума. Теперь мы почти достигли цели и я смогу вернуться в Гелиум, к своей несравненной Дее Торис, которая опять беспокоится обо мне. Джад Хан сидел рядом со мной. Лана спала, а Ная Дан Чи пребывал в подавленном настроении – обычном состоянии всех влюбленных.

Мне было жаль его, и я мог бы вывести его из депрессии, поведав ему о первых словах Ланы во время бегства, но не стал делать этого. Я хотел, чтобы тот, кто завоюет любовь Ланы, сделал все самостоятельно, поэтому и позволил бедному Ная Дан Чи страдать от пренебрежительных слов Ланы.

Мы подлетели к Гатолу перед самым рассветом. На небе уже не было ни одной луны, и предрассветный мрак сковал планету. В городе было темно. Я не видел ни одного огонька.

Лана вышла из каюты и села рядом со мной.

– Мне страшно, – проговорила она.

– Да, здесь что-то не так, – согласился я. – Пожалуй, прежде чем садиться, я дождусь дня.

– Посмотри, – сказала Лана, указывая на темную громаду гор. – Видишь огни?

– Может, это костры пастухов?

– Не слишком ли много?

– Может, там военный лагерь? – предположил Джад Хан.

– Сюда летит какой-то флайер, – заметил Ная Дан Чи. – Нас увидели.

К нам быстро приближался летательный аппарат.

– Несомненно, патруль, – сказал я, направляя флайер в обратную сторону. Мне все это не нравилось; неплохо было бы выяснить обстановку, прежде чем действовать дальше.

Мы услышали крик:

– Кто вы?

– А вы? – задал я ответный вопрос.

– Стойте!

Но я не остановился. Наш флайер был более скоростным. Послышались выстрелы, но пули не задели нас. Джад Хан занял место за пулеметом:

– Мне ответить?

– Нет, подождем. Может, это гатолианцы. Освети их прожектором, Ная Дан Чи. Посмотрим на опознавательные знаки.

Ная Дан Чи раньше никогда не бывал на корабле и никогда не видел прожектора. Представитель вымершей расы, он не был знаком с последними достижениями человечества. Лана пришла ему на помощь, и чужой корабль оказался в ярком пучке света.

– Я не вижу опознавательных знаков, – сказала Лана. – Однако это не гатолианцы, не их корабль.

Снова послышались выстрелы, и я сказал Джад Хану, чтобы он открыл ответный огонь. Он нажал на кнопку и промахнулся. Я начал выписывать зигзаги, и следующий залп корабля противника не достиг цели.

  36