Последние отзывы

  72  

– Ты был очень добр ко мне во время моего здесь заключения, – сказал я ему, – и так как я чувствую, что жить мне осталось немного, я хотел бы, пока еще не поздно, дать тебе вещественное доказательство моей благодарности за все, что ты делал, чтобы облегчить мою участь. Ты аккуратно, каждый день приносил мне пищу, следя, чтобы она была чистой и чтобы ее было достаточно. Ты никогда ни словом, ни делом не пытался злоупотребить моим беззащитным положением, оскорблять или мучить меня. Ты всегда был вежлив и внимателен к одинокому пленнику, и я глубоко благодарен тебе за это! Мне хочется подарить тебе что-нибудь на память.

В кладовых моего дворца много красивых украшений. Пойди туда и выбери себе полное вооружение: оно будет твоим! Я прошу только, чтобы ты всегда носил его. Скажи, что ты это исполнишь!

Пока я говорил, глаза юноши заблестели от радости, и я видел, как он перевел взгляд со своей бедной рваной одежды на мой великолепный наряд.

В продолжение минуты он стоял в нерешительности, а я так волновался, что мое сердце, кажется, перестало биться… Как многое зависело от его ответа!

– Если я пойду во дворец принца Гелиума с такой просьбой, там просто осмеют меня и, в придачу, вышвырнут головой вниз на мостовую. Нет, это невозможно, хотя я благодарю тебя за предложение. Если бы Зат Аррас подозревал, что я говорю об этом, он приказал бы вырвать мое сердце…

– Это не причинит тебе никакого вреда, мой мальчик! – убеждал я его. – Ты можешь войти в мой дворец ночью с запиской от меня к Карторису. Прочти записку перед тем, как передать ее, и ты будешь спокоен, что она не содержит ничего плохого для Зат Арраса. Мой сын никому ничего не скажет: об этом будем знать только мы трое. Это такой безобидный поступок, что его никто не осудит!

Он опять помолчал, по-видимому, охваченный внутренней борьбой.

Я продолжал:

– Там есть короткий меч, усыпанный драгоценными камнями. Я снял его с трупа одного северного джеддака. Когда ты будешь брать вооружение, пусть Карторис даст тебе этот меч. Тогда во всей Зоданге не будет юноши, вооруженного лучше тебя! Когда ты в следующий раз придешь сюда, захвати с собой принадлежности для письма, и через несколько часов мы увидим тебя одетым, как подобает при твоей наружности и происхождении.

Все еще раздумывая и не отвечая ни слова, юноша повернулся и оставил меня. Я не мог догадаться, какое решение он принял, и страшно беспокоился об итоге своего плана.

Если он примет письмо к Карторису, это будет означать, что Карторис еще жив и свободен. Если юноша вернется в доспехах и с мечом, я буду знать, что Карторис получил мое письмо и узнал, что я жив. Тот факт, что носителем письма явился зодангский юноша, укажет Карторису, что я захвачен Зат Аррасом.

Когда на следующий день юноша вошел в мою камеру, я едва мог скрыть свое волнение, но ничего не сказал ему, кроме обычного приветствия. Ставя пищу на пол, он положил возле меня принадлежности для письма.

Мое сердце было готово выпрыгнуть от радости! Я выиграл дело! С минуту я смотрел на письменные принадлежности с притворным изумлением, затем, как будто вспомнив, в чем дело, взял перо и бумагу и написал краткое приказание Карторису выдать Партаку доспехи по его выбору и короткий меч, который я описал. Это было все. Но для меня и Карториса это означало очень многое.

Я оставил письмо открытым на полу. Партак поднял его и ушел, не проронив ни слова.

В то время я томился уже около трехсот дней. Если можно было еще что-то сделать для спасения Деи Торис, нужно было сделать это скорее. Ведь избранные богиней Иссой живут только один год!

На следующий день, заслышав шаги Партака, я сгорал от нетерпения. Он был в моем дворце, видел моего сына, его блестящие доспехи молчаливо укажут мне, что Карторис извещен о моей судьбе. Представьте мое разочарование, когда я увидел, что принесший мне пищу был не Партак!

– Что случилось с Партаком? – спросил я его, но сторож не ответил, и положил мою пищу на пол, тотчас же повернулся и вышел.

Дни снова пошли за днями. Новый тюремщик никогда не говорил мне ни слова, и даже не отвечал на самые простые вопросы. Я мог только предполагать о причинах исчезновения Партака. Было более чем вероятно, что они связаны с письмом, врученном мною ему.

После всех надежд оказалось, что мое положение не только не лучше, но даже хуже, чем раньше. Я не знал даже, жив ли Карторис, так как если Партаку захотелось выслужиться перед Зат Аррасом, он мог дать мне написать письмо к сыну, а затем отнести его к своему господину в доказательство своей бдительности и преданности.

  72