Последние отзывы

  58  

Маузи крикнула в сторону коридора, обращаясь к Яу:

– Позови Кассандру. Пусть она придёт сюда с метлой и подметёт пол!

– Кто такая Кассандра? – спросил доктор Яу, наморщив желтоватый лоб, тоном своим напоминавший старинный пергамент.

– Кассандра – твоя ассистентка, – пояснила Маузи.

– Ассистентка? Да что ты говоришь? – удивился Яу. – И давно она у меня?

– Несколько месяцев кряду, но не более полугода.

Доктор Яу тяжело вздохнул:

– Я не помню никакой Кассандры. Что вы от меня хотите? Я работал врачом добрые шестьдесят лет. За это время у меня сменилось множество ассистентов и ассистенток.

– А меня ты помнишь? – спросила Маузи и нагнулась к мусорному ведру в поисках другого старого слепка для метания.

– Тебя помню, – ответил доктор Яу и на всякий случай заранее пригнулся. – За последние двадцать лет совместной работы ты успела порядком примелькаться.

5

Когда за окнами больницы приключился вечер, сотрудники доктора Яу сняли белые халаты и поехали в ближайший кабак. Армейский джип доктора Яу медленно передвигался по узким улочкам с односторонним движением. Джип петлял между тёмными окнами брошенных домов, за разбитыми стёклами которых мельками подозрительные тени. Внезапно машина выскочила на широкую улицу. Широкую в масштабе города Винчестера. Там, сияя в окружении множества золотистых огней, возвышалось здание Винчестерской оперы.

Доктор Яу вполоборота повернулся к гражданке Зорг. В неясном свете редких уличных фонарей проявился его демонический восточный профиль:

– А что? У нас тут – глушь. Дикие леса. Дикие нравы. И почти никаких развлечений, за исключением охоты и оперы. Летом – охота. Зимой – опера. Если ты задержишься здесь до лета, то мы поедем к мальчишке и будем охотиться. У мальчишки Далмера есть свора гончих псов. У мальчишки Вайза есть винтовки.

– Называй меня просто Келси, – нервно прошептал Вайз, недовольный, что его обзывают мальчишкой. Он находился на заднем сиденье, рядом с гражданкой Зорг. Его бескровная рука легла на дамское колено и ловко обхватила коленную чашечку. Обхватив коленную чашечку, рука удовлетворённо замерла.

Армейский джип доктора Яу подпрыгнул, провалившись в дорожную выбоину, не замеченную в кромешной темноте ночных улиц.

За столом, накрытым накрахмаленной белой скатертью, собралась тёплая компания, состоявшая из самого доктора Яу, его жены – Абир, невероятно красивой восточной женщины неопределённого возраста, доктора Курта Далмера, доктора Вайза, неугомонной Маузи, грустной Кассандры, её жениха и гражданки Зорг.

– Сколько тебе лет, говоришь? – спросил Яу, слегка перегнувшись через стол.

– Тридцать, – ответила Зорг, – а вам?

– Мне – восемьдесят восемь, – сказал Яу, облик которого не нёс на себе никакого отпечатка обозначенного возраста.

– Лет десять назад Яу пытался выйти на пенсию, – заметила неугомонная Маузи.

– Пытался, – засмеялась Абир. – Через неделю я уволила его с пенсии. За невыносимость.

Доктор Яу разлил вино по фужерам. Он зыркнул на жену:

– Абир, пей, но знай меру, чтобы мне не пришлось нести тебя домой.

– Сам знай меру, – ответила красавица Абир.

– Яу, расскажи, как ты танцевал в прошлом году, – попросила неугомонная Маузи.

– Как я танцевал? Я хорошо танцевал. Люблю танцевать с молоденькими девушками. Я утанцевал одну девушку. Утанцевал вторую. Потом третью. Потом у меня стало плохо с сердцем и мне пришлось сесть на диванчик. А что вы хотите? Мне – восемьдесят восемь лет.

– Доктор Яу никогда не выйдет на пенсию, – на всякий случай пояснила Маузи.

– Кроме того, Яу никогда не умрёт, – сказали остальные зубные врачи.

Все согласно кивнули и подняли тост.

Когда ужин подошёл к концу, собравшиеся вышли на улицу. Их окружила невероятная темнота. Под одиноким фонарём ресторанной парковки стоял армейский джип доктора Яу. Яу вызвался развезти всех по домам. Доктор Вайз предложил Ингрид прогуляться пешком. Они пересекли светлое пятно, отбрасываемое одиноким фонарём, и исчезли в темноте. Две спины слились в одну тёмную кляксу.

6

Следующим утром неугомонная Маузи снова вытащила коробку с ушными и глазными протезами.

– Будешь уезжать – возьмёшь себе ухо на память!

Ухо – за ухо. Зуб – за зуб.

Посмотрев на уши и зубы, Ингрид вышла за дверь.

Она молча прошла мимо множества пограничных постов. Коридор отделения оперативной хирургии находился в бункере, расположенном ниже уровня моря. Перед ней раскрывались тяжёлые стальные двери. Чужие люди в синих пижамах и белых тапочках вкатывали и выкатывали больничные постели. Около одной из стальных раковин для тщательного мытья рук маячила знакомая согбенная спина. Чёрная-чёрная фельдшерица Селена мыла свои чёрные руки, густо намылив их жёлтой пеной хирургического дезинфицирующего средства.

  58