очень нудно 
7 
В дверь постучали, и в кабинет заглянула Модин. Отставной майор Модин Коллинз обладала громовым голосом, который никак не вязался с ее ростом в метр с кепкой и внешностью эльфа.
– Тоби! Ты что, уснула?
– Похоже, задремала. Что у вас там?
– Нарыв на ступне.
– В такое-то время?
– У пациента кончился колхицин, и он считает, что у него разыгралась подагра.
– Боже! – простонала Тоби. – Почему эти чокнутые пациенты так непредусмотрительны?
– Они принимают нас за дежурную аптеку. Слушай, мы пока оформляем его бумаги, так что можешь не торопиться.
– Я сейчас приду.
После ухода Модин Тоби потратила еще немного времени на то, чтобы окончательно проснуться. Ей хотелось вести себя более или менее разумно при разговоре с пациентом. Она поднялась из-за стола и подошла к раковине. Дежурство продолжалось уже десять часов, и до сих пор не произошло ничего особенного. Именно поэтому хорошо работать в тихом пригороде вроде Ньютона. Порой в отделении неотложной помощи клиники Спрингер подолгу не происходило ровным счетом ничего. В таких случаях Тоби могла прилечь на кушетке в ординаторской и вздремнуть, если бы захотелось. Она знала, что другие врачи на ночных дежурствах так и делали, но Тоби, как правило, сопротивлялась искушению. Ей платили за двенадцатичасовое ночное дежурство, и, по ее мнению, неэтично было бы проводить часть этого времени в бессознательном состоянии.
Вот тебе и этика, подумала она, разглядывая свое отражение. Тоби уснула на работе, и последствия тут же сказались на внешности: зеленые глаза припухли, журнальная страница оставила следы типографской краски на щеке. Дорогая стрижка, сделанная в салоне, растрепалась и походила больше на ощетинившегося белобрысого ежа. Вот оно, истинное лицо всегда аккуратной и элегантной Тоби Харпер – не такой уж на поверку и элегантной.
Тоби раздраженно повернула кран и принялась яростно тереть щеку, избавляясь от краски. Затем обрызгала волосы и пальцами зачесала их назад. К черту дорогую стрижку! По крайней мере, теперь Тоби больше не походит на перезрелый одуванчик. Вот с припухшими глазами и проявившимися от усталости морщинками ничего не сделаешь. Да, в тридцать восемь ночные бдения не проходят бесследно, не то что в двадцать пять, когда она студенткой засиживалась до утра за книжками.
Тоби вышла из кабинета и направилась вниз, в приемное отделение.
Там было пусто. Никто не сидел ни за стойкой регистратуры, ни в зале.
– Ау! – окликнула она.
– Доктор Харпер? – отозвался голос из переговорного устройства.
– Где все?
– Мы в ординаторской. Вы не могли бы сюда подойти?
– А как же пациент?
– У нас тут кое-какие трудности. Срочно зайдите сюда.
Трудности? Тоби не понравилось это слово. Ее пульс тут же подскочил до предела. Она бросилась в ординаторскую и распахнула дверь.
Ослепленная вспышкой фотоаппарата, она застыла на месте, и в тот же миг несколько голосов затянули:
– С днем рожденья тебя! С днем рожденья тебя…
Тоби подняла глаза и увидела красные и зеленые бумажные гирлянды, украшавшие комнату. А затем – торт, переливающийся огнями несметного количества свечей. Когда стихли последние ноты поздравительной песни, Тоби, спрятав лицо в ладони, простонала:
– Невероятно! А у меня совсем из головы вылетело.
– Зато у нас нет, – заметила Модин, снова щелкая своим фотоаппаратом. – Тебе же семнадцать, верно?
– Если бы. А что за шутник натыкал такую прорву свечек?
Морти, лаборант, поднял короткую пухлую ручку:
– Ну, меня просто вовремя не остановили.
– Видишь ли, Морти хотелось проверить нашу противопожарную систему…
– На самом деле это тест на работоспособность легких, – сказала Вэл, другая медсестра. – И чтобы пройти его, Тоби, тебе надо задуть их с первого раза.
– А если я не смогу?
– Придется делать тебе интубацию!
– Давай, Тоби! Загадай желание! – распорядилась Модин. – Пусть он будет высоким, смуглым и красивым.
– В моем возрасте лучше довольствоваться маленьким, толстым и богатым.
Охранник Арло пропел тенорком:
– Эй, а у меня есть два из трех названных качеств!
– А еще у тебя есть жена, – одернула его Модин.
– Ну, Тоби! Загадай желание!
– Да, загадывай!
Тоби села перед тортом, остальные четверо столпились вокруг нее, хихикая и толкаясь, словно расшалившиеся дети. Они были ее второй семьей, их роднила не кровь, а годы совместной и очень непростой работы в неотложке. Арло прозвал их ночную смену «Отрядом нянечек». Модин, Вэл и госпожа доктор. И Бог в помощь мужику, который явится к ним с жалобой на урологические проблемы.
7 
