Последние отзывы

  114  

В период с 1937 по 1940 год борьбу с релятивистами вел журнал «Под знаменем марксизма». Осуждение теории расширяющейся Вселенной приобрело на его страницах поистине зловещий оттенок: любые положительные высказывания об этой теории связывались с расцветом «поповско-фашистских реакционных сил в науке», а в СССР – с деятельностью «разоблаченных органами НКВД врагов народа».

Наиболее неприглядную роль среди публикаций этого журнала сыграла, несомненно, статья «На фронте космологии», написанная журналистом и популяризатором науки Владимиром Львовым. Опять фронтовая лексика! Будто бы ни физика, ни космология не могут обойтись без свиста пуль и снарядов! Итак, прибыв в качестве комиссара на «советский космологический фронт», Львов немедленно приступил к розыску и разоблачению происков «враждебных материализму групп». Среди упомянутых в статье выдающихся советских ученых – Герасимович, «матерый вредитель, пробравшийся одно время к руководству старейшей русской обсерватории в Пулкове»; Ландау, «вредная стряпня которого не получала должного отпора со стороны физиков»; Амбарцумян, который, выдвинув короткую шкалу звездной эволюции, в значительной степени устранявшую противоречия возрастов звезд и Вселенной, «нейтрализует» выводы, подсекающие в корне «поповское учение о расширяющейся Вселенной».

Разоблачение «поповской сущности» теории расширяющейся Вселенной не ограничивалось разоблачительными записками Львова. Вскоре появились многочисленные статьи других авторов, содержавшие набор стандартных обвинений. Например, в статье Шафиркина мы читаем: «Можно сказать, что современная космология, космическая физика, так же как и земная физика, лежит в родах. Кроме жизнеспособного существа, богатейшего фактического материала, она дает мертвые отбросы в виде реакционных идеалистических выводов и скороспелых, глубоко реакционных новейших идеалистических теорий».

Если до войны вопрос о расширяющейся Вселенной был еще дискуссионным (хотя, например, для «врага народа» Ландау дискуссия обернулась тюрьмой) и многие физики вполне искренне выступали против этой теории, считая ее надуманной, то после войны релятивизм получил столь много подтверждений со стороны практики, что новая схватка между материалистами и физиками стала неизбежной.

По инициативе Центрального совета Всесоюзного астрономо-геодезического общества (ВАГО) в 1948 году отделениями ВАГО было проведено пять теоретических конференций, посвященных идеологическим вопросам.

На конференциях вновь выступали Огородников и Эйгенсон. Основной темой, как и перед войной, стала борьба материализма с идеализмом в космологии. Тон докладов имел наступательный характер. И снова с обличениями конкретных лиц выступил Львов:

Обвинения подхватил астроном Крат:

Однако советские физики уже были другими – они создали для СССР атомную бомбу, разрабатывали термоядерную и почувствовали свою силу. Власть нуждалась в них, демонстрируя свою зависимость тем, что награждала ученых орденами и премиями, присваивала им звания и осыпала благами, которых не было у подавляющего большинства граждан. Потому материалисты-сталинисты порой попадали впросак.

В этой связи можно вспомнить дискуссию, которая разгорелась между физиком Владимиром Фоком, с середины тридцатых отстаивавшим релятивизм, и философом Александром Максимовым, боровшимся с «махистами» среди соотечественников-естествоиспытателей. Публикация летом 1952 года в ведомственной газете «Красный флот» очередной воинствующей статьи Максимова «Против реакционного эйнштейнианства в физике» явилась удобным случаем для группы академических физиков перейти в контрнаступление с целью защиты теории относительности, и первым среди них был Фок.

  114