Последние отзывы

  29  

– Тут, несомненно, есть о чем подумать, – устало пробормотала Дженетт.

– Надеюсь, что так. Моя отчужденность от дочери огорчает меня, – откровенно признался он, – Я почти не участвую в ее воспитании и хочу изменить ситуацию, Ты с этим согласна?

Она тряхнула головой, буквально гудящей от множества теснящихся в ней мыслей, и повторила:

– Мне необходимо подумать.

– К, несчастью для тебя, я не в настроении ждать, Знаю, ты не любишь поспешных решений, однако я имею право быть настолько эгоистичным, чтобы поставить нужды Карен во главу угла.

– То, что ты готов поставить нужды Карен во главу угла, никак нельзя назвать эгоизмом, – поспешно возразила Дженетт.

– Если ты действительно веришь в то, что сейчас сказала, то предоставишь Карен возможность наслаждаться обществом обоих родителей, – резонно заметил Висенте.

Она чувствовала себя загнанной в угол. События развивались слишком быстро, чтобы это могло ей понравиться.

– Если бы все было так просто…

– Однако все действительно просто, Успокойся и предоставь другим людям преодолевать препятствия ради твоей же пользы, дорогая.

Неотразимое обаяние Висенте обычно действовало на нее безотказно, но сейчас Дженетт изо всех сил старалась не поддаваться. Стоило ей услышать этот вкрадчивый, чувственный голос, как тело охватывала предательская слабость, и только болезненная память о недавнем прошлом, удерживала ее от поспешного и глупого решения.

Да, она любила его, однако он ее не любил. Более того, весьма возможно, что Висенте решил заняться с ней сексом лишь для того, чтобы выразить свое презрение. Однако это предположение казалось ей столь ужасным, что не хотелось о нем даже думать. Но понимание того, что Висенте может быть пугающе решителен, жесток и мстителен, позволяло Дженетт сопротивляться, несмотря на всю мягкость ее характера.

Слов нет, их брак потерпел крах по ее вине. Ответственность за ограничения, препятствовавшие Висенте в установлении отношений с собственной дочерью, тоже лежит на ней. Однако готова ли она пожертвовать с таким трудом выстроенным за последние два года жизненным порядком ради того, чтобы исправить это положение?

Область научной деятельности. Дженетт была настолько узка и специфична, что возможности заниматься ею были весьма невелики. Пройдет немало времени, прежде чем ей вновь удастся достичь положения, которое она занимает сейчас. С другой стороны, перспектива проводить как можно больше времени с Карен сейчас, пока она еще не вышла из детского возраста, казалась весьма, соблазнительной.

– Должна же быть альтернатива, – неуверенно пробормотала она, твердя себе, что пытаться установить более дружеские или менее формальные отношения с Висенте бы с ее стороны крайне нецелесообразно.

Как ни грустно, но единственным разумным способом взаимодействия с ним оставалось соблюдение определенной дистанции. Любые другие действия могли лишь разбить ее сердце в очередной раз, а оно и так достаточно настрадалось за эти годы.

Да и могло ли быть иначе? Ее пронзила внезапная боль. Я хотел только секса, откровенно признался он. С другой стороны, секс, и, несомненно, гораздо более изощренный, чем тот, который могла предложить она, всегда был к его услугам. Внимания Висенте добилась одна из самых красивых женщин, и все же, пренебрегая столь соблазнительной возможностью, он предпочел лечь в постель со своей женой. О чем это говорит? И что сказал он сам? Насколько помнила Дженетт, Висенте задавал ей весьма странные вопросы: «Любишь меня насколько? Или настолько?».

– Никакой альтернативы нет ― мрачно заявил Висенте, пристально разглядывая ее чистый профиль.

Гнев по-прежнему не отпускал его. Со своей физической хрупкостью и окутывающей ее аурой беззащитности Дженетт казалась воплощением старомодной женственности. Однако во всем, что касалось его, она олицетворяла собой холодную чопорность. Кроме того, он не собирался выпрашивать у нее позволения почаще встречаться с дочерью, которую она практически украла у него. Любо Дженетт предоставит ему эту возможность добровольно, любо он будет бороться, бороться грязно, невзирая на последствия.

Дженетт не слушала его. Как раз в этот момент она переживала приступ стыда за то, что – нравится ей это или нет – у Висенте были все основания для подозрений в сомнительности ее непрошеных признаний в любви. В конце концов, два года назад она сильно разочаровала его именно в этом отношении. После того как Дженетт ушла от него, оставшись глухой ко всем его заверениям в своей невиновности, ее прежние пылкие объяснения в любви неизбежно показались ему ложью. Она, всегда гордившаяся своей верностью и надежностью, оказалась колоссом на глиняных ногах.

  29