Последние отзывы

  132  

– Делай, что тебе говорят!

– Черт! – Он потер плечо, загоревшееся огнем в том месте, до которого она дотронулась.

– И придержи язык. – Энн наполнила миску горячей водой. – Наверняка уже попала инфекция. Совсем мозги растерял!

Она схватила его руку и принялась за работу.

– Если вы собираетесь играть сестру милосердия, то хотя бы… Черт побери, больно!

– Конечно. И не ругайся на меня, Майкл Фьюри. – Слезы обожгли глаза Энн, когда она увидела, что он сделал со своими руками, но ее движения оставались уверенными и не особенно мягкими. – Придется потерпеть.

Энн щедро залила антисептиком открытые раны, и у Майкла глаза полезли на лоб, а воздух загустел от непристойных ругательств.

– Настоящие ирландские ругательства. – Невозмутимо заметила Энн. – Это напоминает мне моего дядю Шамуса. Из каких мест твоя семья?

– Из Голуэя^[13]. Черт побери, почему бы вам не воспользоваться серной кислотой и разом покончить со мной?

– Стыдно, Майкл! Такой большой сильный мужчина скулит из-за перекиси водорода и спирта. Глотни еще виски, если не умеешь терпеть боль.

Ей удалось задеть его гордость, и Майкл, опрокинув остатки виски в глотку, хмуро уставился на Энн, решив молча подумать, пока она бинтует его руки.

– Готово? – спросил он.

– Пока да. Но запомни: нельзя мочить бинты и надо регулярно менять их, если ты такой же упрямец, как мисс Лора, и не собираешься обращаться к врачу.

– Не нужен мне врач! – Майкл дернул плечом и тут же пожалел об этом, так как оно сразу болезненно запульсировало. – И у Лоры все обойдется. Вокруг нее вертится достаточно народу.

– Ничего удивительного. Она внушает всем любовь и преданность, потому что сама щедро раздает их. – Энн встала, вылила воду из миски, снова наполнила ее. – А теперь снимай остатки своей рубашки.

Майкл поднял брови.

– Энни, я, конечно, ослаб немного, но если вы жаждете меня… Ой! – завопил он и лишился дара речи, когда она схватила его за ухо.

– Я и второе ухо тебе откручу, если будешь вести себя как шимпанзе! Снимай рубашку, мальчик.

– Господи! – он посидел еще немного, растирая горящее ухо. – Что вы хотите сделать? Не понимаю, в чем проблема.

– Ты порезал не только руки. Снимай рубашку, мне нужно посмотреть, что ты сделал с собой.

– Какая вам разница, черт побери?! Что с вами случилось, Энни? Я думал, что могу истечь кровью, а вы и глазом не моргнете. Вы ведь всегда меня ненавидели.

– Нет. Я просто всегда боялась тебя, но теперь понимаю, что это было глупо. Ты – не злодей, а только несчастный человек, который цены себе не знает. Я сожалею о своих ошибках и надеюсь, что у меня хватит ума признать их. – Майкл не помогал ей, поэтому она сама стянула с него изодранную рубашку. – Я ведь думала, что ты избил свою мать…

– Что? Мою мать?! Я никогда…

– Я знаю. Сиди спокойно. О Боже, мальчик, ну и натворил ты дел! Бедный мальчик… – Энн стала осторожно промывать ссадины на его спине. – Ты бы жизнь отдал ради нее, правда?

Майкл вдруг почувствовал невыносимую усталость, опустил голову на стол и закрыл глаза.

– Уходите. Оставьте меня в покое.

– Не оставлю! И никто не оставит. Но решать тебе все равно придется самому. А теперь держись, будет больно.

Майкл зашипел сквозь сжатые зубы, когда антисептик обжег ему спину.

– Мне просто нужно напиться!

– Напейся, если нужно, – спокойно откликнулась Энн. – Только, по-моему, мужчина, которому хватило смелости вступить в бой с землетрясением, чтобы добраться до своей женщины, способен собраться с духом и встретиться с ней трезвым. А эту ссадину неплохо бы смазать мазью. Ну, мы этим после займемся. Снимай штаны!

– Так значит, вы все-таки собираетесь… Господи! – завопил он, когда Энн выкрутила ему второе ухо. – Хорошо, хорошо, если вы хотели видеть меня голым, вы своего добились.

Майкл поднялся, расстегнул изодранные джинсы, стянул их.

– Если бы я мог все это предвидеть, то лучше бы поехал в больницу!

– Вот этот порез на бедре хорошо бы зашить, но посмотрим, что можно сделать.

Майкл угрюмо терпел ее манипуляции, однако стакан оттолкнул. Ему почему-то больше не хотелось пить.

– Как она? – все-таки задал он вопрос, который давно уже вертелся у него на языке.

Улыбка заиграла на губах Энн, но она не подняла головы.

– Ей больно, и болят не только ушибы. Ей нужен ты!

– Ничего подобного. Уж вы-то знаете, что я собой представляю…

  132