Последние отзывы

  118  

– Да, ничего… Врачи, конечно, говорили, что она молода, здорова и что через некоторое время мы можем попытаться снова. Мы притворялись, что так и будет. Старались держаться вместе. Но очень скоро мы начали ссориться, просто кидаться друг на друга. Я хлопал дверью, оставлял ее одну. Она хлопала дверью, оставляла одного меня… Как-то вечером я вернулся домой, и Ивонна ждала меня, чтобы поговорить. Она все поняла раньше меня: она была умной женщиной. Она сказала, что мы перестали быть друзьями. Ребенок – единственное, что могло сохранить наш брак, но ребенка больше не было. Мы остались прикованными друг к другу, а мы оба не терпели цепей. Она была права! Так что мы решили перестать быть мужем и женой и снова стать друзьями. Конец истории.

Теперь Лора уже не боялась дотронуться до него. Она взяла его лицо в свои ладони и почувствовала, как он напряжен.

– Я ничего не могу сказать, не могу облегчить твою скорбь. Эта скорбь будет с тобой всегда, что бы ни случилось.

Майкл закрыл глаза, прижался лбом к ее лбу.

– Я хотел этого ребенка!

– Я знаю. – Она обняла его за плечи. – Ты уже любил его. Я понимаю. Мне жаль, Майкл. – Она ласково погладила его спину. – Извини, что заставила тебя рассказать.

– Не стоит. Это случилось почти десять лет назад. Все давно прошло. – Он отстранился и замер в изумлении, увидев слезы на ее щеках. – Не надо! Черт побери, ты должна была спросить меня о чем-нибудь другом. – Он неловко смахнул ее слезы. – Например, о том, как я дублировал Мэла Гибсона.

Лора шмыгнула носом и попыталась выдавить улыбку, на которую Майкл и рассчитывал.

– Ты? Правда?

– А ты что же, думала, что все трюки он исполнял сам? Ясно. Я знаю: вы, женщины, просто без ума от Мэла. Может, тебе стоит съездить со мной в Голливуд? Я мог бы вас познакомить. – Он намотал на палец прядь ее волос. – Мы с Максом едем завтра.

– Завтра? – Лора широко раскрыла глаза. – Ты уезжаешь в Лос-Анджелес? Ты ничего не говорил!

– Мне только вчера позвонили. – Пожав плечами, он сел на землю и стал натягивать сапоги. – Предложили работать в вестерне с твоим любимым Мэлом. Им, видите ли, нужен я и Макс. Правда, нам придется кое с кем встретиться, пройти пробы. Они должны посмотреть, можем ли мы дать им то, что они ищут.

– Но это же замечательно! По-моему, ты мог бы быть и повеселее.

– Это работа. К тому же вряд ли ты согласишься поехать и ходить там за нами по пятам.

– Я бы с удовольствием поехала, но не могу оставить девочек и службу. А ты… «А ты надолго уезжаешь?» – хотела она спросить, но прикусила язык. – Девочки будут в восторге, когда я им расскажу.

– Я договорился с одним парнем присмотреть за лошадьми, пока меня не будет. К концу недели я вернусь.

– О! – Узнав, что он едет всего на несколько дней, Лора снова улыбнулась. – Если вернешься в пятницу утром, сможешь прийти к нам на открытие.

– Открытие чего?

– Выставки в художественной галерее. Экспрессионисты.

Надо отдать ему должное, он не фыркнул.

– Ты хочешь, чтобы я таращился на картины и изрекал всякие идиотские замечания о мазках и скрытом смысле? – Майкл вызывающе посмотрел на нее. – Неужели я похож на парня, который будет, прихлебывая кофе, болтать о игре света на полотне?

Он сидел на пне, голый по пояс, с синяками на ребрах, взлохмаченный.

– Нет. Не похож.

«И она не похожа на женщину, которая забудет о своем долге и сорвется с любовником в Лос-Анджелес на неделю… Что она делает со мной, черт побери?! – удивлялся Майкл, поднимаясь: – А если это будет продолжаться, то что нам делать друг с другом?»

– Нам лучше вернуться, – он натянул рубашку. – Ты же не хочешь заставлять Серафину ждать?

– Майкл… – Лора положила ладонь ему на грудь. – Я буду скучать по тебе.

– Это хорошо, – сказал он, помогая ей сесть в седло.

19

Но Майкл отсутствовал не несколько дней. Его не было почти две недели. Лора каждый вечер напоминала себе, что он вовсе не обязан звонить ей, объяснять, почему задерживается. Или просто дать ей возможность услышать его голос… Она напоминала себе, что они взрослые люди, у них взрослые отношения, и каждый свободен приходить и уходить, когда пожелает. Она говорила себе, будто нервничает только потому, что никогда раньше у нее таких отношений не было. И все-таки нервничала. Тревожилась. Обижалась…

А ведь у нее было полно дел, чтобы занять себя! И горький опыт научил ее никогда больше не связывать всю радость жизни с одним мужчиной. Ее жизнь разнообразна и насыщена. Ее радости зависят от работы, детей, семьи, друзей. Возможно, она хотела бы разделить свою жизнь с Майклом, но все равно он стал бы только частью этой жизни. И уж, во всяком случае, она не обезумевшая от любви девица, которая сидит часами у телефона и ждет звонка.

  118