14 
— Заезжаю за вами в семь! Предпочитаю ранние часы.
— Прекрасно. Сейчас я дам вам мой адрес.
— Я его знаю.
— Ах да, разумеется! — Ведь вчера вечером его водитель подвез ее прямо к порогу. — И отпустите мою руку, я бы хотела остановить такси.
Он не сразу выполнил просьбу, прежде посмотрел на ее руку. Маленькую и изящную, как и вся она. Но вся сила заключалась в ее пальцах. Ногти короткие, слегка закругленные, покрытые бесцветным лаком. Ни колец, ни браслетов, только маленькие, деловые часы, как он заметил, точные до минуты.
Он посмотрел на нее и увидел в ее глазах любопытство, снова сменившееся некоторым нетерпением и настороженностью. Гейдж заставил себя улыбнуться, удивляясь, как от простого соприкосновения ладоней так возмутительно сотрясается все его существо.
— До завтра! — Он отпустил ее руку и отошел.
Она лишь кивнула, не доверяя своему голосу. Сев в такси, она обернулась. Но Гейдж уже исчез.
В одиннадцатом часу Дебора подошла к антикварному магазину. Разумеется, он был закрыт, но она и не ожидала что-либо там найти. Она составила рапорт, в котором описала все подробности встречи с Парино. Но она не могла отказать себе в том, чтобы посмотреть на магазин.
В этой фешенебельной части города люди коротали время за обедом или наслаждались игрой. Несколько пар прошло к клубу и к ресторану. Уличные огни создавали чувство безопасности.
Она понимала, что приходить сюда было глупо. Вряд ли можно было ждать, что дверь откроется и в шкафу восемнадцатого века она обнаружит запас наркотиков.
Окно было не только темным, оно было зарешеченным и затонированным. Да и сам магазин окутывала тройная пелена секретности. Сегодня она потратила много часов, чтобы разузнать имя хозяина. Он прикрывался целой сетью корпораций. Бумажная канитель принесла одни разочарования. Пока любой путь, по которому шла Дебора, вел в тупик.
Но магазин был реальным. Завтра, самое позднее послезавтра у нее будет судебное постановление. Полиция обыщет все укромные уголки и щели «Вечного». Компромат будет конфискован. У нее будет все необходимое для предъявления обвинения в суд.
Она подошла поближе к темному окну. Что-то заставило ее быстро обернуться и посмотреть на улицу у себя за спиной.
Мимо бесшумно проезжали машины. Какая-то парочка прогуливалась под ручку по противоположному тротуару. Из открытых окон машин раздавалась самая разнообразная музыка, время от времени оттеняемая гудением клаксонов и скрипом тормозов.
Все нормально, подумала Дебора. Но почему у нее возник какой-то странный зуд между лопатками? Она спокойно осматривала улицу, смежные здания, чтобы убедиться, что на нее никто не обращает внимания, но все же ее не покидало настойчивое чувство, что за ней следят.
Дебора решила, что сама на себя нагоняет страх. Конечно, неприятный осадок после той ночи в переулке остался, но она старалась не обращать на него внимания. Нельзя же прожить всю жизнь в таком страхе, чтобы бояться выходить ночью на улицу, стать настолько параноиком, чтобы заглядывать за угол прежде, чем завернуть за него. По крайней мере, для нее это было невозможно.
Большую часть жизни о Деборе заботилась, даже баловала старшая сестра. Хотя она всегда будет благодарна Силле, ей все же удалось совершить поступок и уехать из Денвера в Урбану. Чтобы оставить свой след. Если бы она бегала от теней она бы так не поступила.
Твердо решив бороться с собственными страхами, она обогнула здание и быстро прошла по короткому узкому переулку между антикварным магазином и бутиком рядом с ним.
Задняя часть здания была такой же безопасной и приветливой, как и фасад. Там было одно окно, укрепленное стальными перекладинами, и пара широких дверей с тройным засовом. И никаких уличных фонарей.
— Вы не производите впечатления глупого человека!
Услышав этот голос, она отскочила назад и ударилась бы о мусорные бачки, если бы ее не схватили за запястье. Дебора раскрыла рот, чтобы закричать, и уже замахнулась кулаком, как вдруг узнала своего спутника:
— Вы!
Он был в черном и едва различим в темноте. Но она его узнала.
— У вас прямо-таки нездоровая страсть к темным переулкам! — Он все еще держал ее руку, хотя знал, что должен отпустить. Его пальцы, как браслеты, сжимали ее запястье и чувствовали быструю, горячую пульсацию ее крови.
— Вы следили за мной?
14 
