Последние отзывы

  62  

Рорк помедлил.

– Хорошо, давай это обсудим. Чего ты хочешь?

Чего она хочет? Простой вопрос, но как на него ответить? Она хотела всего: хотела вернуть своего ребенка, чувство собственного достоинства, но больше всего его любви, любви Рорка. Чуда. Вот чего она хотела.

Взгляд Виктории остановился на фиалках, что расцвели на окне. Но здесь не было чуда, просто им повезло, и они выжили.

А сможет ли выжить она? Всякое возможно, но без любви ей не расцвести. И все же если она вернет уважение к себе, то пережить это сможет. Уважение к себе. Не так уж много она и просит.

Виктория подняла голову. Сюзанна! Она не должна забывать о ней. Придет день, и ее маленькая девочка спросит о матери, которая отдала ее на воспитание. Она имеет право знать правду. И она не должна краснеть за свою мать, не должна стыдиться ее.

– Ну? - Рорк нетерпеливо смотрел на нее, засунув руки в карманы. - Чего ты хочешь теперь, Виктория?

Она глубоко вздохнула.

– Уважения к себе, - сказала она. Он рассмеялся.

– Как трогательно, но несколько поздновато. Ты потеряла его, когда избавилась от своего ребенка.

– Нет! - резко воскликнула она. - Я никогда не избавлялась от нее. По крайней мере это было совсем не то, о чем ты думаешь. Я любила своего ребенка, несмотря на то что я… я презирала ее отца.

Рорк помрачнел.

– Меня совершенно не интересуют твои романчики, - процедил он сквозь зубы. - Что сделано, то сделано, ты расплатилась за это.

– Да. - Она подняла на него глаза. - Да, расплатилась. Я была… я была просто дурой - вот и все. Я думала, что Крейг заботится обо мне, а он просто хотел воспользоваться мной.

Она перевела дух. Глаза Рорка по-прежнему смотрели на нее враждебно-холодно. На какое-то мгновение ей захотелось замолчать и позволить ему уйти, но она зашла уже слишком далеко, чтобы остановиться. Очень медленно она повернулась и подошла к окну. Если не видеть эту враждебность в его глазах, она еще сможет найти в себе силы, чтобы закончить с ним разговор.

– Когда я узнала, что беременна, - сказала она, - я хотела умереть. Что я могла предложить своему ребенку? У меня не было никаких перспектив, никакого будущего. Я выросла без отца, только с матерью, которая работала от зари до зари, чтобы как-то прокормить меня и себя. Я не хотела обрекать своего ребенка на подобную жизнь.

– История, от которой можно прослезиться, - саркастически перебил он. - Ты могла бы предложить ее для "мыльной оперы". Вполне подойдет.

Его слова больно резанули ее, но она твердо была намерена продолжать.

– Моя мать к тому времени была тяжело больна. Как я могла сказать ей, что беременна? Это известие убило бы ее. Одна мысль, что я повторяю трагедию ее собственной жизни… - Виктория положила руки на подоконник и, быстро моргая, чтобы удержать слезы, уставилась в окно. - Я пошла к доктору Рональду за советом. А он…

– И он дал тебе прекрасный совет. Ты могла успокоить свою совесть и в то же время заработать столько денег, сколько и не мечтала.

– Черт возьми, Рорк! - возмутилась Виктория. - Не всякий ставит ценник на вещи, как ты привык думать. Я даже не знала об этой сделке, пока Александра не рассказала о ней. Она заплатила доктору. Это он про…

Голос ее пресекся, когда она увидела холодное недоверие в его глазах. Коротким резким движением она вдруг выхватила у него чек и разорвала его на мелкие кусочки.

– Вот! - воскликнула она. - Вот что я думаю о твоих деньгах, Рорк Кемпбелл! И если ты не веришь мне, то можешь… можешь…

Рыдания не дали ей договорить. Она взглянула на него глазами, полными слез, и отвернулась, закрыв лицо руками.

– Весьма трогательная история, но ты кое-что упустила, - сказал он непреклонно. - Если ты не хотела денег за Сюзанну, то зачем приехала на Пуэрто-Рико? - Он схватил ее за плечи и насильно повернул к себе. Его лицо виделось ей размытым сквозь мокрые от слез ресницы, но можно было и не смотреть на него, чтобы понять, как он зол. - И зачем ты проникла в мою жизнь, если не собиралась шантажировать меня?

– Нет! Я никогда…

– Значит, ты отрицаешь это? Но я не верю тебе. Сначала ты охотилась лишь за моими деньгами. - Его лицо исказилось, от муки ли, от гнева - не понять. - Но, как только ты поняла, что я неравнодушен к тебе, ты решила рискнуть и сделать более крупную ставку.

Виктория сдавленно рассмеялась.

– Я даже не знала, что Сюзанна моя дочь, пока ты не рассказал мне о ее рождении в ту последнюю ночь. - (Глаза Рорка сузились). - Спроси доброго доктора, если не веришь мне, - сказала она горько. - Или же спроси Александру, если сможешь добиться от нее правды.

  62