Последние отзывы

  27  

– Я вижу, он тебе нравится! – вскричала Кристина. – Синда, ты сошла с ума! Да ты посмотри на себя – настоящий кролик перед хищным волком! Ты видишь в нем придуманного тобой, а не реального человека. Отец сказал, что сэр Тревельян так бушевал в парламенте, как будто лорды – это его жалкие матросы! И ты сама только что призналась, что он бесцеремонно протащил тебя через весь дом!

– Да, он может нагнать страху, – согласилась Синда. – Полагаю, отчасти поэтому ему удалось добиться таких успехов. Мелинда мне сказала, что вербовщики загнали его на корабль, когда ему было всего четырнадцать лет.

– Четырнадцать лет! – Пораженная Кристина опустилась на скамью. – Какой ужас! Но почему же его не спас граф, пусть даже он считает своего внука незаконнорожденным?

– Не знаю, я с графом не встречалась. Интересно, знакомы ли с ним наши матери?

– Кстати, стоит тебе только попросить, как они завтра же будут здесь, – напомнила Кристина. – Сэр Тревельян не для тебя.

– Разумеется, просто он возбуждает мое любопытство. – Синда отступила назад, рассматривая нанесенный ранее рисунок, затем сделала еще мазок бурым цветом. – Я не умею угадывать зло, как это делает Фелисити, или видеть ауру, как это дано тебе, и мне с трудом удается распознавать людей. А соседи говорят, что сэр Тревельян всегда был непослушным ребенком.

– Если я не ошибаюсь, Лоренс женился совсем молодым, когда мы с тобой были еще в детской, но, судя по нескольким встречам с ним, он очень спокойный и уравновешенный человек. Думаю, если бы они росли вместе, сэр Тревельян легко мог бы сбить его с пути. Может, это и разозлило графа.

– Я тоже об этом думала. Это поместье когда-то принадлежало отцу сэра Тревельяна, если верить Куку, повару, который работает здесь всю жизнь. Родители Лоренса рано умерли от оспы; граф был вдовцом, и ему было неинтересно возиться с маленьким ребенком. Поэтому мальчики росли здесь под присмотром родителей сэра Тревельяна.

– Если у него были и отец и мать, как он мог оказаться незаконнорожденным?

Нахмурившись, Синда окунула кисть в льняное масло.

– Я могу только делать предположения. У сэра Тревельяна весьма экзотическая внешность. Его мать была с Ямайки. Говорят, у нее была примесь далеко не аристократической крови. Может, ее отец и был испанским аристократом, но граф Лэнсдаун ненавидит Испанию, поэтому отец Трева скрывал свой брак, пока не вернулся в Англию с женой и ребенком. Все это очень романтично, но непонятно. Знаю лишь, что, когда Тревельяну было четырнадцать лет и они с Лоренсом только что окончили школу, его родители погибли. Они ехали в карете, и лошади понесли. Граф появился здесь, вернувшись с мальчиками с похорон, а вскоре после этого сэр Тревельян надолго пропал.

– Я могу конфиденциально навести справки, но если наши матери узнают об этом… – Кристина грациозно поднялась, несмотря на свое положение.

– Я знаю, знаю! – Синда рукой отослала ее прочь. – Спасибо, что навестила меня, но я чувствую себя совершенно здоровой. Скоро сюда придет Мелинда, так что тебе лучше уйти, если ты не хочешь меня выдать. Герцогини не снисходят до праздной болтовни с наемными художницами.

– Ох уж этот глупый маскарад! – Кристина направилась к выходу из оранжереи, шелестя юбками. – Ты вполне можешь переехать к нам, у нас достаточно места, чтобы ты могла устроить целую галерею.

Синда подняла голову от мольберта и одарила кузину любящей улыбкой.

– Может, когда-нибудь до этого и дойдет, но сейчас я наслаждаюсь своей свободой. Я даже не представляла, какое это счастье – не переодеваться по десять раз за день и не улыбаться гостям, которые отвлекают меня от живописи. Я могу вести себя как заблагорассудится и писать хоть целые сутки напролет!

– Я тебя понимаю и очень рада, что ты приехала в Соммерсвилл. Нужно только найти более удобный способ видеться почаще.

Махнув на прощание рукой, Кристина покинула Синду, которая вернулась к работе. Девушка радовалась, что у нее такие понимающие родственники. Однако что они скажут, если узнают, что она решила разгадать загадку под названием сэр Тревельян Рочестер?

Глава 7

Ближе к вечеру спустя неделю после встречи с Ником и Джорджем Трев зашел в оранжерею и остановился перед холстом, над которым работала Люси, пока он занимался поместьем. Крупные мазки тусклого цвета скрывали живой карандашный рисунок, который он видел в последний раз. При более ярком освещении он должен быть виден, но днем здесь находилась художница, а Трев предпочитал держаться в стороне. Последнее время он так много думал об этой женщине, что сон бежал от него.

  27