25 
– Ладно, успокойся, – пробормотал он примирительным тоном. – Насчет квартиры поговорим, когда приедешь.
– Я думала, ты найдешь мастеров, пока меня нет, – все еще сварливо, но уже спокойнее произнесла Эрнестин.
– Повторяю еще раз: у меня дел по горло, – стараясь держать себя в руках, ответил Энтони. – Как только немного освобожусь, сразу наведу справки.
– Ты вечно весь в делах! И чем дальше, тем больше! Чувствую, ремонта я вообще не дождусь. – Эрнестин явно желала серьезно повздорить.
– Послушай-ка… – Энтони заставил себя умолкнуть. Сегодня, после вчерашней встречи с Синтией, выслушивать истерики Эрнестин было особенно невыносимо.
– Что «послушай-ка»? – лезла на рожон Эрнестин. – Может, я что-то не то говорю? Может, мне только кажется, что ты на своей работе готов пропадать с утра до ночи? До меня и моих нужд тебе совсем нет дела. Не знаю, какая еще дура терпела бы рядом такого муженька! У всех моих подруг есть и деньги, и внимание, одной мне приходится прозябать в одиночестве!
– В одиночестве? Уж ты-то всегда найдешь себе и компанию и развлечения! – Энтони усмехнулся.
– Тебе смешно? Я ночами не сплю, только и думаю, что о наших отношениях и о нашем доме, а он потешается! Да если в один прекрасный день я все же надумаю тебя бросить, тут же найду себе достойного мужа! А вот что будет с тобой – не знаю, не знаю!
Она грозила его бросить все семь с половиной лет. Но на то, что это случится, Энтони уже и не надеялся. Следовало сейчас же прекратить этот разговор, пока с языка не сорвалось нечто такое, отчего Эрнестин упадет в притворный обморок. Или непритворный. Энтони до сих пор не мог понять, насколько серьезна проблема с ее здоровьем. Эрнестин все это время непрестанно говорила – точнее, вопила, – причем чем дальше, тем скандальнее и истошнее.
– Послушай, поговорим после, ладно? – перекрикивая ее, но стараясь говорить не слишком резко, произнес Энтони. – Я смертельно устал, честное слово. Привет родителям. Пока.
Положив трубку, он почувствовал себя так гадко, будто вляпался в лужу помоев. Размечтался о прекрасном! Вообразил, будто достоин осчастливить умную и красивую женщину! Он горько усмехнулся.
И подумал вдруг: не умнее ли отменить встречу с Синтией? Не морочить ей голову, не дарить напрасных надежд? И не тешить иллюзией себя…
Я ведь так и не сказал ей, что несвободен. А скрыть, что околдован ею, не могу… Если просто позвонить и солгать, будто в воскресенье я занят, история закончится ничем, а чувства мало-помалу остынут. Фотографии лишь предлог. Достать подобные картинки, точнее даже гораздо более приличные, сделанные профессионалами, в наши дни ничего не стоит. Наверняка их у нее и так предостаточно…
Он потер висок, одолеваемый сомнениями. И долго сидел, почти не двигаясь, пока в голове не созрело окончательное решение.
– Нет, решил он, беря и снова откладывая пачку с сигаретами. Не желаю поступать как жалкий трус.
Надлежало съездить на эту встречу. Рассказать Синтии об Эрнестин. Предложить дружбу, поблагодарить за самые светлые в жизни минуты. И сделать последний глоток чистого воздуха перед бесконечным смрадным мраком, что ждет впереди.
Когда позвонила Лайза, Синтия дописывала последние строки сценария. После встречи с Энтони она, как и предполагала, была слишком взбудоражена, чтобы браться за дела. Зато в последующие дни работала с небывалым подъемом. Ощущение, что очередной этап жизни подходит к концу и надо успеть завершить все начатое, не покидало ее с той минуты, когда она вышла из машины Энтони.
– Привет студентам! – как обычно воскликнула Лайза. Голос ее звучал весело, но был как будто слегка напряжен. – Признавайся честно: снова целый выходной просидела за компьютером?
Синтия улыбнулась. Если бы она в этот день бездельничала, тогда с утра до ночи придумывала бы, как пройдет завтрашняя встреча, и точно свихнулась бы.
– Снова.
– Эх ты! Вот я, когда училась…
– На четвертом курсе ты уже была замужем, – напомнила Синтия. – А окончила Гарвард с отличием. Если скажешь, что это не стоило тебе никакого труда, я не поверю.
Лайза засмеялась.
– Ладно, сдаюсь. Мне тоже, бывало, приходилось покорпеть за книжками. Только я в отличие от тебя…
Синтия предупреждающе кашлянула, почувствовав, что сестра собралась заявить что-нибудь типа: у меня и на личную жизнь времени хватало. Учить ее в этом смысле уму-разуму, указывать, жить ли ей с кем-то или одной, Синтия не позволяла даже самым близким. Лайза без слов поняла, что стоит придержать язык.
25 
