38 
— Ничего такого, что можно было бы предложить для фильма. — Расслабившись, она оперлась локтями о стол, проводя кончиком пальца круги по краю бокала, пока хрусталь не зазвенел. — Когда мне исполнилось восемнадцать, я сразу поступила в академию. Никаких окольных путей.
— Почему?
— Почему я пошла в полицию? — Алтея задумалась. — Потому что мне нравится система. Она несовершенна, но, если поддерживать ее, можно заставить работать. И закон… есть люди, которые хотят заставить его работать. Слишком много жизней было потеряно в перестрелках. Это имеет значение, когда не раз сталкивался с ситуацией.
— С этим не поспоришь. — Кольт накрыл ее ладонь своей рукой. — Я всегда понимал, что Бойд был предназначен для того, чтобы отстаивать закон. До недавнего времени он был единственным полицейским, которого я уважал настолько, чтобы доверять.
— Думаю, ты только что сделал мне комплимент.
— Можешь в этом не сомневаться. У вас с ним много общего. Ясность взглядов, бесстрашие, мужество и искреннее сочувствие другим людям. — Он улыбнулся, перебирая ее пальцы. — Та девочка, которую мы сняли с крыши… Я ходил ее повидать. У нее много чего нашлось рассказать о прекрасной леди с рыжими волосами, которая подарила ей куклу.
— Просто я довела дело до конца. Это моя работа…
— Ерунда. — Восхищенный ответом, Кольт поцеловал ее ладонь. — Это не имеет ничего общего с долгом, это имеет отношение к твоей душе. Если у тебя есть тепло в душе, это не значит, что ты плохой полицейский, Тея. Просто ты становишься добрее.
Она знала, к чему это ведет, но не отдернула руку.
— Если я добра к детям, не означает, что я буду добра к тебе.
— Но это так и есть, — пробормотал он. — Я подбираюсь к тебе. — Глядя на нее, он коснулся губами ее запястья. Пульс бился ровно, но быстро. — Я собираюсь продолжать подбираться к тебе.
— Возможно. — Алтея была слишком умна, чтобы продолжать отрицать очевидное. — Но это не означает, что твои старания увенчаются успехом. Я не сплю с каждым мужчиной, который мне нравится.
— Я рад это слышать. Но ты будешь делать гораздо больше, чем спать со мной. — Он усмехнулся и снова поцеловал ее ладонь. — Господи, обожаю, когда ты подкалываешь меня, Тея. Это сводит меня с ума. Я собирался сказать, что, когда мы окажемся в постели, сон будет не главным занятием. Так что, возможно, тебе стоит немного вздремнуть. — Он поднялся, увлекая ее за собой. — Поцелуй меня на ночь и ложись спать.
Кольт не смог сдержать улыбку, заметив удивление в ее глазах. Позже ему стоит похвалить себя за такую стратегию поведения.
— Ты подумала, что я приготовил ужин и составил тебе компанию, чтобы использовать это как трамплин для соблазнения. — Вздохнув, он покачал головой. — Алтея, я ранен. Я почти раздавлен.
Она расхохоталась, дружески похлопав его по руке.
— Знаешь, Белладонна, иногда ты почти нравишься мне. Почти.
— Вот видишь, ты всего в паре шагов от того, чтобы начать сходить по мне с ума. — Он притянул ее ближе, и внезапное напряжение, скрутившее его внутренности, придало фальшивый оттенок его веселому тону. — Если бы я приготовил десерт, ты умоляла бы меня.
Она удивленно посмотрела на него:
— Тут ты проиграл. Каждый знает, что каноли превращают меня в страстную женщину.
— Я непременно это запомню. — Кольт нежно поцеловал ее, глядя, как она улыбается. И почувствовал, как его сердце упало. — Здесь поблизости наверняка есть булочная, где я могу купить итальянскую выпечку.
— Нет. Ты упустил свой шанс. — Алтея уперлась рукой ему в грудь, убеждая себя, что пора заканчивать эту игру, пока она еще в состоянии стоять на ногах. — Спасибо за пасту.
— Конечно. — Но Кольт по-прежнему не сводил с нее глаз, его взгляд сделался проницательным, внимательным, словно он пытался разглядеть самую ее суть за белоснежной кожей. Что-то происходило здесь, вдруг понял он. Что-то сокровенное, к чему он не мог найти доступа. — Есть нечто такое в твоем взгляде…
Ее нервы напряглись до предела.
— Что?
— Не знаю. — Он говорил медленно, словно взвешивая каждое слово. — Иногда я почти могу разглядеть это. Когда такое происходит, я начинаю думать о том, где ты была. Куда мы идем.
Алтея стала задыхаться. Медленно переведя дух, она ответила:
— Ты идешь домой.
— Да. Сейчас я пойду. Слишком просто, всего лишь сказать тебе, что ты прекрасна, — пробормотал он, словно разговаривая с самим собой. — Ты очень часто слышишь эти слова, и глупо пытаться таким образом повлиять на тебя. Мне следовало бы угомониться, но здесь кроется что-то еще. Я позже к этому вернусь. — Все еще вглядываясь в лицо Алтеи, он притянул ее ближе к себе. — Что в тебе такого, Алтея? Чего я не могу разгадать?
38 
