Последние отзывы

  31  

Из всех заголовков «Таймс» самый потрясающий, о котором до сих пор говорят журналисты, был напечатан 27 ноября 1875 года:

Жулики с юга, а также местные специалисты в области карточного обмана преуспевали во время войны, по сравнению с другими бандитами, несмотря на то что, а может быть – и благодаря тому, что постоянно платили огромную сумму денег полиции за покровительство. Город был полон легкой добычи: офицеров армии и казначеев, солдат, вернувшихся с фронта с накопленными деньгами за несколько месяцев, людей, разбогатевших на военных контрактах, молодых людей, зарабатывающих больше денег, чем когда-либо раньше. А потому шулера содержали сотни игорных домов, от самых роскошных до лачуг, где единственным оборудованием были доска и сальная колода карт. Они располагались по всему городу, но самые большие и роскошные находились на Рэндольф-стрит между Кларк-и Стейт-стрит, в районе более известном, как «квартал Волосатых Бандитов»; и в Игорном Ряду – на Кларк-стрит от Рэндольф– до Монро-стрит, где игорные лавки располагались так тесно, что вытеснили все, кроме салунов и нескольких борделей. «Трибюн» называла Рэндольф– и Дирборн-стрит «воровским углом», а «Таймс» заявляла, что Кларк– и Рэндольф-стрит, как и Дирборн-стрит к югу от Мэдисон-стрит, «наводнены такими отвратительными бродягами, что порядочные люди избегают этих улиц из-за того, что они похожи на выгребную яму».

Самыми известными игроками Игорного Ряда и квартала Волосатых Бандитов были Джордж Трассел, Кэп Хайман, Джон Браун, Эвандер Робинс, Гейб Фостер и Бен Бениш, Джер Данн, который исчез после убийства боксера Джима Элиота; Джеймс Уотсон, по прозвищу Сэр Джеймс, застреленный специалистом по фараону Расселом Белая Сосна; Джон Саттон, которого впоследствии убили в салуне на Кларк-стрит; Дейв Стенли, о котором в «Трибюн» писали, что он головорез, грабитель и человек, имеющий чутье на все, что приносит деньги, профессиональный вор и сутенер и что игорная жилка была лучшей чертой его дьявольского характера; и, наконец, Теодор Кэмерон, чьи два дома были известны своим «птичьим ужином» и вином, бесплатными для проигравших. Кэмерон сделал миллион долларов за восемь лет, но, когда он покинул город в 1876 году, у него оставалось лишь пятьсот. Фрэнк Конелли был хозяином «Сента», лучше всех оборудованного игорного дома восточнее Нью-Йорка.

Посмешищем Игорного Ряда и квартала Волосатых Бандитов были владельцы игорного дома братья Хэнкинс, Эл и Джордж, которые не следили за модой и были очень суеверны даже для игроков. Каждое утро они сжигали старый башмак, чтобы им сопутствовала удача, и клали щепотку соли и перца на места, где сидели игроки, чтобы тем не везло в игре. Когда игра была в разгаре, один или оба брата суетились над столами с шейкером, готовые посыпать соль и перец на любого простака, которому начинало везти. Иногда какой-нибудь игрок возмущался таким вниманием, и тогда его вышвыривали вон, но в общем считалось, что хозяин дома имеет право использовать любые колдовские чары, которые считает эффективными. Может быть, и благодаря своему колдовству Эл и Джордж Хэнкинсы преуспевали в Чикаго более тридцати лет; на протяжении почти что года в 80-х годах XIX века их заведения на Кларк-стрит приносили чистую прибыль по 1400 долларов в день. Но в конце концов они остались ни с чем. К тому моменту, когда спящего на раскладушке Эла задушили, он был болен и беден, а Джордж тоже практически был нищим, когда умер в 1912 году в Гэри, штат Индиана.

Самым крупным из чикагских «больших игроков» времен войны был Джордж Трассел, которого жулик-современник назвал «хитрым янки из Вермонта», но говорили, что он родился в округе Кук. Так или иначе, Трассел впервые появился в Чикаго в конце 1850-х годов в качестве бухгалтера в маклерской конторе. Позже он работал в банке, но его уволили за игру в фараон, и в 1860 году в возрасте двадцати семи лет он стал подставным игроком в небольшом доме, специализировавшемся на игре в фараон. В начале 1861 года он открыл свой собственный игорный дом, а через год имел долю уже в полдюжине таких заведений, совместно со Старым Биллом Леонардом, Отисом Рэндаллом и Джимом Джадом. В конце 1862 года, однако, Трассел ушел из синдиката и ограничил свою деятельность двумя домами – одним на Рэндольф-стрит, а другим – на Дирборн-стрит. В течение следующих четырех лет Трассел был на пике влиятельности: он «щедро кормил услужливую полицию», и, когда не мог предотвратить открытие нового игорного дома, владелец его сразу же становился объектом губительных полицейских рейдов.

  31