Последние отзывы

  39  

Японцы переминаются с ноги на ногу и вполголоса переговариваются на своем языке, быть может называют меня психопаткой или сетуют на то, что я отнимаю у них драгоценное время. Мне все равно.

Несколько мгновений портье испепеляет меня взглядом, потом раздраженно дергает головой и, видимо, решая, что надо любым способом скорее отделаться от меня, опять смотрит на экран.

— Да, он выселился сегодня. В девять тридцать утра. Есть еще вопросы?

Выселился в девять тридцать утра. Сразу после нашего разговора, мелькает в моей голове мысль. Сразу после разговора…

Забывая про японцев и портье, суматошно кладу на стойку газету, отхожу и в легком умопомешательстве останавливаюсь посреди вестибюля. Народу тьма: одни приходят, чтобы поужинать в баре или ресторане, другие спешат прочь — отдохнуть где-нибудь еще. Я ни на миг не задумываюсь о том, что встала у людей на пути, не помню, где я, знаю только одно: из-за глупостей и недоразумений мужчина, предназначенный мне судьбой, готов убежать на край света, лишь бы больше не видеть меня…

Надо позвонить! — звенит в голове. Еще раз попытать счастья, тогда он поймет, что я не просто играла. Достаю из сумочки телефон, набираю номер и слушаю монотонную мелодию гудков. Эдвин не отвечает.

Оглядываюсь вокруг и на весь вестибюль кричу:

— Мне нужно позвонить! Из автомата. Есть где-нибудь телефон-автомат?

Портье смотрит на меня так, будто раздумывает, не пора ли вызывать ребят со смирительной рубашкой. По лицам японцев ничего не понять, по-моему они все одинаковые, да и чихать я хотела на то, каково их мнение обо мне.

— Телефон-автомат на улице, справа от входа, напротив соседнего здания, — говорит портье, предупреждая всем своим видом: не распугивай посетителей и постояльцев!

Тяжело дыша, выбегаю в сумеречную синеву, подлетаю к автомату, шарю по карманам в поисках монеты, вставляю ее в щель, дрожащими пальцами набираю номер Эдвина и замираю в ожидании. Из трубки секунду-другую звучит зловещая тишина, потом тошнотворно любезный женский голос сообщает: «Абонент временно недоступен. Перезвоните позднее».

Вешаю трубку и не чувствую собственную руку. Прислоняюсь щекой к стеклянной стенке и стою, не знаю как долго. Потом сползаю вниз и, с трудом заставляя себя двигаться, вновь достаю сотовый. Мэгги отвечает сразу.

— Ну как ты?

— Никак, — едва слышно говорю я.

— Кэт?! — испуганно кричит она. — Ты где?! Он с тобой?!

— Его нет. И никогда не будет…

— Где ты? Я приеду.

Около часа спустя я сижу в кухне Мэгги, укутавшись в ее халат. Она заставила меня принять душ, чтобы прийти в себя, а теперь уговаривает глотнуть вина. Бокал стоит передо мной на стойке, и в прозрачном стекле отражаются разноцветные звездочки, что горят под потолком.

— Ну и ладно, так, значит, так, — без остановки утешает меня Мэгги. — Потом он, готова поспорить, локти станет кусать, только будет слишком поздно! — Она трясет перед собой кулаком, глядя на окно, словно Эдвин стоит на заднем дворе и наблюдает за нами. — Будет поздно! Ты выйдешь замуж и обзаведешься детишками, а об этом гордеце благополучно забудешь!

Поворачиваю голову и смотрю на нее, сдвинув брови. Вчера и сегодня я не то что не думала о предстоящей свадьбе, ни разу даже не вспомнила о Дугласе.

Мэгги садится рядом со мной и кладет руку мне на плечи.

— А у тебя все будет отлично. Пока нет Дугласа, постарайся прийти в норму. Об этом сумасшедшем думай как можно меньше, почаще отвлекайся на что-нибудь приятное и, главное, ни в чем себя не вини.

Глубоко вздыхаю.

— Как же не винить себя, если я одна виновата?

Мэгги поворачивается ко мне и, глядя мне прямо в глаза взглядом гипнотизера, отчетливо произносит:

— Ты не виновата, слышишь? Не ви-но-ва-та. — Она вскакивает, становится передо мной и воинственно подбоченивается. — Да, вышло нехорошо. Но ведь у нас и мысли не было обсмеивать его лучшие порывы! Он мог бы отбросить необоснованные и слишком поспешные обиды и во всем разобраться, ведь так?

На миг задумываюсь, наклоняю набок голову и киваю.

— Может, и так.

— Он же даже не попытался это сделать, значит, не слишком-то и жаждал связать с тобой жизнь, — торжественно заключает Мэгги.

Мне становится страшно и неуютно. Беру бокал и разом осушаю его наполовину.

— О! — одобрительно восклицает Мэгги. — Вот это по-нашему. — Она снова садится со мной рядом и обнимает меня. — Дуглас же совсем иное дело. Он предсказуемый и где-то немного нудный, но для семейной жизни — это самое то. К тому же ты согласилась выйти за него, — напоминает она. — Так что выбрось из головы весь этот бред и давай-ка с завтрашнего дня начнем детально продумывать, каким будет твое свадебное платье.

  39