очень нудно 
49 
— Ну и что? — фыркнула Сюзанна и попятилась, но Мэтью оказался проворнее и сумел выхватить у нее мишень.
— Глазам своим не верю! — протянул он, разглядывая изуродованный снимок. — Где вы его взяли?
— Какая разница?
— Этот чертов снимок я видел в воскресном номере «Сан-Франциско пост».
— Его перепечатала «Женская одежда».
Мэтью угрожающе прищурился.
— Так вот в чем дело! Вы решили, что я изменяю вам?
— Еще чего! Какое мне дело до того, с кем вы встречаетесь — с Бебе, Клаудией, Клодетт или Ноэль? — Сюзанна встряхнула головой. — Живите так, как вам нравится, Романо.
— И все-таки вы решили, что я изменяю вам. — Мэтью отшвырнул мишень. — И попытались отомстить мне с Питером Катцем.
Питер громко мяукнул и потерся о ноги Мэтью.
— Ну и характер у вас, Мэдисон! С Питером я незнаком. Но каким бы ни был этот Питер... да помолчи ты, Пушок! Ты мне нравишься, я уверен, тебе есть что сказать нам, но...
В дверь позвонили. Сюзанна не шелохнулась.
— А вот и он, ваш любовник. Что же вы не бежите открывать дверь? — Глаза Мэтью потемнели. — Или у него есть свой ключ?
Снова раздался звонок. Мэтью поднял бровь, подхватил кота на руки и направился к двери. Сюзанна бросилась за ним.
— Подождите! — воскликнула она, но Мэтью уже открыл. На пороге стоял, улыбаясь, разносчик пиццы.
— А вот и пицца для тебя, Сюзи, — жизнерадостно объявил он. — И конечно, для Питера тоже.
— Чудесно, — протянул Мэтью с улыбкой наемного убийцы. — Стало быть, вы знакомы с обоими.
— Конечно! Сюзи заказывает пиццу раз в неделю, всегда одинаковую — одну с сыром, грибами и луком, а вторую — с анчоусами.
Мэтью поморщился.
— Пицца с анчоусами?
— Их обожает Питер, — пояснил разносчик и потрепал кота по голове. — Правда, Питер, старина?
В прихожей повисло напряженное молчание. Мэтью обернулся и в упор уставился на Сюзанну. Она тряхнула головой, круто развернулась на каблуках и ушла в кухню.
К тому времени, как в прихожей хлопнула дверь, она успела вылить недопитое вино из стакана в раковину, размышляя, как ей сохранить свое достоинство.
— Мэдисон. — Мэтью положил ладонь ей на плечо.
— Вас это не касается, я ничего не намерена объяснять!
Мэтью огляделся по сторонам с непроницаемым лицом.
— А кто такой Сэм? Попугайчик?
Не выдержав, Сюзанна расхохоталась. Улыбнулся и Мэтью. Но тут же вновь посерьезнел.
— Сэм — мой школьный друг, — ровным тоном пояснила она. — Мы встречаемся, когда я приезжаю навестить маму. Сэм умный и веселый, я очень люблю его. — Она облизнула губы. — Он голубой.
Мэтью кивнул.
— Значит, в вашей жизни есть двое мужчин: голубой и... — он перевел взгляд на Питера, уютно устроившегося у него на руках, и посадил его на стол, ― кастрат?
Сюзанна вспыхнула.
— Понимаю, это выглядит очень забавно, но...
Наклонившись, Мэтью поцеловал ее в губы.
— Знаете, Мэдисон, у меня сильное искушение положить вас к себе на колени и как следует отшлепать, — тихо сказал он.
— Только попробуйте! — вспыхнула Сюзанна. — Если вы посмеете... если только посмеете... Зачем вы поцеловали меня, Романо? Если вы думаете, что я соглашусь лечь с вами в постель после того, что случилось за две последние недели, после того, как я узнала, что вы встречаетесь с этой французской шлю...
— Осторожнее со словами, дорогая, — усмехнулся Мэтью. — Не говори того, о чем потом пожалеешь. — Он взял ее лицо в свои ладони и склонился к ней. — И потом, ты ошибаешься. Я хочу не переспать с тобой, а предаться любви.
— Можно подумать, это не одно и то же! — фыркнула Сюзанна.
— Нет, не одно, и ты знаешь это. Мужчина и женщина предаются любви, когда любят друг друга. — Его улыбка вдруг стала такой нежной, что у Сюзанны перехватило дыхание. — Как мы, милая. Я люблю тебя, ты любишь меня, а мы чуть было все не испортили.
— О, Мэтью! — прошептала она. — Мы ведь чуть не поссорились!
Он обнял ее и снова поцеловал. Прошло немало времени, прежде чем он поднял голову и заглянул в глаза Сюзанне.
— Между мной и Бебе ничего не было. Она разыскала меня в Париже, потому что вбила себе в голову, будто с моей помощью она станет звездой американского модельного бизнеса. Но шансов у нее нет. Ту фотографию сделал какой-то пронырливый репортер, сговорившись с Бебе, а она подкараулила меня возле офиса.
Сюзанна протяжно вздохнула.
— А я думала... понимаю, это ужасно, но я на самом деле поверила...
— Во всем виноват я. Еще в Париже я понял, что люблю тебя. Я чувствовал это с первой минуты, как только увидел тебя там. Но холостяцкие привычки живучи, милая. При мысли о том, чтобы опуститься на колено и предложить тебе руку и сердце, меня бросало в дрожь.
49 
