Последние отзывы

  135  

Я попыталась представить его себе. Вернулся ли он в Эверсли? Интересно, что он сказал, узнав о моем отъезде?

Я стала благодарить Бога за то, что мой отец не дожил до этих событий. Я благодарила Бога за то, что мои дети сейчас в Англии и избежали этого ужаса.

Шум утих, я подошла к окну и выглянула на улицу. Я отчетливо видела, как он пробивается на коне сквозь толпу. Леон Бланшар! Наверное, он едет в мэрию. Видимо, он отдаст распоряжения и прикажет освободить Лизетту.

— Лизетта, — крикнула я, — смотри, это Леон Бланшар!

Она мгновенно оказалась возле меня.

— Он приехал за мной! — воскликнула она. — Леон! Леон! — кричала она, но он не слышал ее и даже не смотрел в сторону окон мэрии.

— Я должна спуститься к нему! — быстро проговорила она.

Она подбежала к двери. Дверь была заперта. Она снова бросилась к окну, начала колотить по стеклу кулаками. Я увидела кровь на бархате цвета спелой сливы. Она выбила стекло и вышла на балкон. Я услышала ее отчаянный крик.

— Леон! Леон! Я здесь, Леон! Спаси меня от этого сброда!

Я уже не видела Леона Бланшара. Толпа уставилась на наш балкон. Лизетта прыгнула и исчезла из виду.

Толпа ахнула и умолкла. Потом они слегка двинулись вперед. Раздался оглушительный крик. Факелы слабо освещали эту сцену. Я увидела поднимающуюся окровавленную руку, державшую бриллиантовое колье.

Я все еще стояла у окна.

Я продолжала стоять там, пока они уносили изуродованное тело.

* * *

Внизу стало потише. Мне было дурно от того, что я видела, мне хотелось лечь на этот жесткий пол и провалиться в беспамятство, чтобы забыть весь этот ужас. Я чувствовала, что если мне и удастся выйти живой из всего этого, меня до конца дней моих будут преследовать воспоминания о Лизетте с фанатичным блеском в глазах. Жизнь превратилась в сплошной кошмар, и я надеялась, что конец уже близок.

Я лежала, скорчившись, на полу. Я чувствовала себя отчаянно одинокой. Мне страшно хотелось оплакать Лизетту. Все годы, наполненные затаенной злобой… она была любовницей Шарля… Продолжались ли их отношения, когда я была в Англии, а она оставалась вместе с ним? Впрочем, какое это имело значение теперь? И зачем задумываться над этим? Вскоре за мной придут.

Я подошла к окну и выглянула. Мои глаза обратились к фонарному столбу. В слабом свете я видела темную жидкость, текущую по булыжной мостовой. Я поняла, что ручеек вытекает из винной лавки, разграбленной толпой. Какие-то люди копошились на мостовой, черпая ладонями жидкость из лужи и поднося их ко рту. Какая-то женщина попыталась высоким срывающимся голосом затянуть песню, но мужчина непристойным выражением велел ей заткнуться.

Большинство из них были пьяны. Некоторые сидели на мостовой, прислонившись к стене. Они продолжали нести свою вахту у мэрии. Сегодня вечером они уже наблюдали один спектакль, теперь предвкушали второй. Им был нужен только приказ, чтобы они бросились штурмовать мэрию.

Смотреть на них было невыносимо. Я села на пол, прислонилась к стене и закрыла глаза. Если бы только я могла уснуть и проспать до тех пор, когда они придут за мной…

Как долго приходилось ждать наступления смерти.

— Господи, побыстрее, пожалуйста, — молилась я.

* * *

Дверь открылась почти бесшумно. Вошел какой-то мужчина. Я вскочила, и меня охватило тошнотворное чувство ужаса. Этот момент настал.

Передо мной стоял мэр.

— Вам пора уходить, — сказал он.

— Уходить…

Он приложил к губам палец.

— Помалкивайте. Повинуйтесь приказам. Толпа поутихла, но ее настроение не изменилось. Я решил не говорить, что собираюсь перевезти вас в тюрьму за пределами города. Они могут не позволить мне сделать это. Они полны решимости повесить вас. Следуйте за мной.

— Но куда… куда я пойду?

— Я же сказал вам — помалкивайте. Если только толпа унюхает, что вы собираетесь ускользнуть, она разорвет вас на кусочки. Им не терпится посмотреть на конец рода Обинье.

Я пошла с ним вниз по лестнице. Мы оказались где-то на задворках мэрии, где стояла повозка. Она была убогой, однако с крытым верхом. На козлах сидел кучер, закутанный в плащ, несмотря на жару. В правой руке он держал кнут и даже не повернул головы, когда я вышла из здания мэрии.

— Садитесь, — сказал мэр.

— Я желаю знать, куда меня везут.

В ответ я получила довольно грубый пинок.

— Помалкивайте, — прошипел мэр. — Вы что, хотите, чтобы сюда сбежалась толпа?

  135