Последние отзывы

  7  

Леди Бэрроу принялась медленно расстегивать пуговки на его рубашке. Кристиан не сопротивлялся, но и не помогал ей в этом. Он сидел, покуривая и отпивая маленькими глоточками бренди, в то время как женщина изо всех сил пыталась возбудить его. Расправившись с пуговицами, Беатрис с нетерпением пробежала пальчиками по завиткам темных волос, которыми поросла его широкая грудь. Она подхватила руку партнера и принялась посасывать его мизинец, чувствуя, как тает безразличие Кристиана.

— А теперь вставай и иди в кровать, — низким хрипловатым голосом приказал он.

— Сейчас, — покорно отозвалась женщина и принялась тубами ласкать затвердевший сосок его груди.

Кристиан тяжело дышал. Он отложил сигарету, отставил в сторону стакан с бренди и отстранил от себя женщину.

— Это ничего не изменит, — сказал он.

— Ничего не изменит? Как ты можешь так говорить, если пылаешь страстью?

Молодой человек опустил руки и легонько обнял ее за бедра. Она почувствовала, что берет верх, когда он наконец поплотнее усадил ее на колени и попытался войти в нее.

Может, он и не хотел ее больше, а вот его тело еще отвечало на ее ласки. Итак, она вынудила его испытывать желание. Она хотела вызвать в нем бешеную страсть, чтобы он понял, что любит ее и не может отпустить от себя.

Леди Бэрроу спустила с плеч бретельки ночной сорочки, и прямо перед жадным ртом Кристиана оказались две полные груди с сосками, ждущими поцелуев.

Он не сразу прильнул к ее груди, и женщина пропустила свои длинные пальцы сквозь пряди его темных волос, подалась вперед и поцеловала возлюбленного. Губы ее жадно впивались в его рот, и соски неистово скользили по его обнаженной груди, пытаясь вызвать ответное желание.

Во время долгого поцелуя она почувствовал, что руки его начали медленно двигаться под ее сорочкой, ласкать ее истекающее влагой сокровенное место. Потом она почувствовала прикосновение мужской плоти и улыбнулась.

Наконец леди Бэрроу прервала поцелуй, подняла голову и победно взглянула на возлюбленного. Глаза его были полны страсти, грудь тяжело и быстро вздымалась и опускалась. Она торжествовала.

На сей раз у нее ушло больше времени, чем обычно, но опытной куртизанке леди Бэрроу все-таки удалось воспламенить своего все менее и менее пылкого любовника. Нет, ты от меня не уйдешь, думала она ритмично скользя по его коленям. Она жадно ловила и прятала в себе его могучий орган, символ мужского достоинства.

Кристиан положил руки на талию Беатрис и аккуратно приподнял любовницу. Она пробежала влажными пальчиками вдоль его органа и снова направила его внутрь себя.

Полуодетые, они занимались любовью прямо на диване. Она — в ночной сорочке, он — в расстегнутой рубашке, брюках и ботинках. Когда пришло ее время, леди Бэрроу громко вскрикнула и прижалась к его влажной груди. Едва слышно она прошептала:

— Отнеси меня в постель, любовь моя, и согревай меня в своих объятиях всю ночь.

Кристиан не отвечал. Он молча отнес ее в постель, где она безмятежно, как кошечка, растянулась, а сам, раздевшись, прилег рядом. Леди Бэрроу, положив руку на его отдыхающую плоть, начала игриво возбуждать его снова, надеясь на новое соитие. Но скоро пальчики ее разжались, дыхание замедлилось, и она уснула.

Кристиан не спал. В темноте он лежал, не смыкая глаз. Беспокойный. Раздраженный. Недовольный.

Он соскользнул с кровати и вышел в соседнюю комнату. Вынув из портсигара дорогую сигарету, он вышел на балкон. Обнаженный, стоя на балконе, он любовался звездами, держа сигарету одними губами. Неожиданно на соседнем балконе появилась молодая женщина. На ней была тончайшая, едва ли не газовая ночная сорочка. Она стояла на балконе босая, а ее золотистые волосы свободно спускались вдоль обнаженной спины. Она поспешно приблизилась к перилам балкона, крепко вцепилась в них, запрокинула голову и глубоко-глубоко вздохнула.

Кристиан с интересом наблюдал за ней; Всегда большие и выразительные глаза его превратились в две щелочки. На его губах появилась хищная улыбка. На соседнем балконе стояла прекрасная американка.

Тэмпл наслаждалась ночным безмолвием и освежающим ветерком. Покорный дуновению ветра газ подола касался ее длинных стройных ног. В этот поздний час город, раскинувшийся у холма, на котором возвышался отель, спал. В воздухе разливалось умиротворение. Тэмпл пребывала в печально-ровном настроении. Она чувствовала себя так, словно находится одна-одинешенька в замечательно спокойном мире.

  7