Глава 16

Тепло и обволакивающая нежность соблазнительной ночи в пустыне и постоянная близость привлекательного шейха не могли не сказаться на Тэмпл. Когда он находился рядом с ней, ей хотелось, чтобы он ее оставил. Но когда его не было, она лежала без сна, замирая от страха, боясь и вместе с тем ожидая его прихода.

Иногда, когда шейх не возвращался в шатер к полуночи, Тэмпл терялась в догадках, где он и чем занимается. Время от времени она ловила на себе косые взгляды других — арабских — женщин. Неужели он проводил время с одной из них? Пока она, обнаженная, коротала ночь в одиночестве, не скрашивал ли он себе ночные часы в объятиях черноокой красавицы бедуинки?

Когда, наконец, в кромешной темноте он возвращался в шатер, Тэмпл лежала молча и слушала, как шуршит его одежда. Иногда ей казалось, что еще немного, и она соскочит с дивана и сама прыгнет в постель к загадочному шейху.

Но Тэмпл так ни разу этого и не сделала.

Наутро она приходила в ужас оттого, что ей хотелось притронуться к нему. Однако мечта о ночной близости стала ее постоянной спутницей; Шейх был упрямым, грубым и жестоким человеком, но… чертовски привлекательным. В нем было все, что нужно мужчине: сила, способность себя, защитить, власть и внутренняя уверенность в себе, Тэмпл чувствовала, что, ее влечет к нему. Волевое, четко вылепленное мужское лицо, холодные, но вместе с тем зовущие темные глаза, подтянутое мускулистое тело, цвета зреющей маслины. От одного взгляда на него Тэмпл, чувствовала возбуждение. Страсть настолько захлестывала ее, что, когда шейх, возвратясь поздно ночью в шатер, засыпал, Тэмпл еще долго ворочалась на своем диване.

Бывали такие ночи, когда она садилась на своем ложе и, моргая, вглядывалась в темноту, скрывавшую человека, которого она больше не ненавидела так сильно, как хотела, и ей казалось, что она видит изгибы его сонного обнаженного тела. Тэмпл как зачарованная прислушивалась к его спокойному дыханию, следила за ритмичными движениями его груди. Ей казалось, что брезентовые стены шатра колышутся и пульсируют вокруг нее, а воздух в шатре напоен мужским и женским началом.

В голову ей все чаще стали приходить лукавые мысли, ее словно подмывало перебраться на постель шейха и прилечь возле него, пока он крепко спит. Ей хотелось тесно прижаться своим обнаженным телом к его мощному торсу. Она бы пробежала быстрыми пальчиками по его шее и по темным завиткам на груди.

Тэмпл застыдилась оттого, что ее посещали подобные нескромные мысли и желания, но она с ними не могла совладать.

В ярком свете дня девушка гораздо спокойнее думала о своем загадочном господине. Созерцание молодого шейха, облаченного в национальные одежды, не давало ей забыть, кто он есть и какое преступление он совершил против нее. Она возмущалась его варварским поведением. Он не знал ни стыда, ни сострадания. Он заботился о ней значительно меньше, чем о своих любимых лошадях или воинах.

Она благодарила судьбу хотя бы за то, что этот князь пустыни не причинил ей вреда. Пока не причинил.

Но Тэмпл инстинктивно чувствовала, что, если она не сможет исчезнуть из лагеря, сбежать от шейха Шарифа Азиза Хамида, его предсказание, изреченное им в первый день ее появления в лагере, сбудется.

«Если я захочу вас, — сказал он тогда, — то возьму без всякой борьбы. Вы сами с радостью отдадитесь мне». Надо срочно спасаться!

Тэмпл понимала, что сбежать из лагеря чрезвычайно сложно. Не доверяя своей памяти, но желая отметить караванные маршруты и колодцы с питьевой водой, о которых говорил Тариз, Тэмпл начала брать с собой на прогулки карандаш и листки бумаги, объясняя это тем, что ей хотелось бы сделать для себя кое-какие наброски. Она нарисовала грубую карту местности и спрятала ее под подушками своего дивана. За картой последовали фляга с водой, Мешочек с финиками и орехами. Теперь ей нужно было раздобыть какую-нибудь одежду, в которой она могла бы пуститься в путь через пустыню. Ее ждет опасное путешествие.

Но и это ей удалось.

  33