Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
50 
— На самом деле он рассказал, что ты разыскала его, но появилась у него уже с ребенком, заявив, что ребенок его, и предложила ему выкупить малыша за два миллиона долларов.
Такое обвинение в голове у Джейн не умещалось. Какой безбожный, злобный наговор!
— Он сказал, что я хотела продать Дэнни?! Моего ребенка, которого я вынашивала под сердцем девять месяцев?!
— Он сказал, что ты разузнала, как богат наш отец и… я. Что вначале ты не собиралась рожать, но потом придумала этот план и решила аборт не делать. Что…
— Хватит! — закричала она. — Все это ложь! Такого никогда не было и быть не могло! Никогда! Ни при каких обстоятельствах! Ты слышишь меня? — Из глаз у нее брызнули слезы. Не в силах сдержать их, она закрыла лицо руками, досадуя, что проявляет слабость под его холодным обвиняющим взглядом. — Никогда! — повторила она сквозь слезы.
Воцарилось молчание. Она слышала тяжелое дыхание Элджи.
— Тогда, может, ты расскажешь, как все было? Джейн… — Удивительно нежным движением он отвел ее ладони от залитого слезами лица и приподнял его за подбородок к себе. Карие глаза Джейн встретились с беспокойным пристальным взглядом его янтарных глаз. — Расскажи мне, что произошло на самом деле.
Когда его глаза, глубокие и взволнованные, смотрели вот так, прямо ей в душу, она таяла и чувствовала потребность все ему рассказать и полностью довериться. Она готова была ему простить все — обиды, гнев, одиночество, предательство… Предательство? Простить? Нет! Какая забывчивость! Элджи можно доверять еще меньше, чем его злобному эгоистичному братцу. Не он ли лгал ей все время? Он-то с самого начала знал, что Дэнни ее сын, ее малыш… Они оба хороши, эти братцы Мартинелли, предали, оболгали ее. Она вспомнила, как жестоко обошелся с ней Бертран, именно поэтому сознание вообще исключило его из памяти. Но предательство Элджи разбило ей сердце.
— Что произошло на самом деле! — повысил голос Элджи, чем вывел Джейн из задумчивости.
Она откинула назад голову, чтобы освободиться от его рук, и смело посмотрела ему в глаза.
— Хочешь знать правду? Ну что ж, сам напросился. Предупреждаю, она тебе очень не понравится.
— Ничего, выдержу, — тихо произнес он.
9
Агрессивность Джейн почти мгновенно улетучилась, уступив место горечи. Значит, вот что тогда задумал Бертран, приписав ей это намерение. А задумал он это здесь, в этой гостиной, в ту последнюю ночь перед гибелью.
— Да, я познакомилась с Бертраном на свадьбе Кэтлин… да, в моей голове шумело от шампанского, которое навязал мне твой брат, прекрасно зная, что я не привыкла к алкоголю. Как выяснилось позже, он специально добавил в шампанское водку.
Джейн услышала, как выругался Элджи, и замолчала. Обернувшись к нему, она увидела его нетерпеливый жест, которым он без слов просил ее продолжать.
— Не буду отрицать, в ту ночь мы оказались в одной постели, но это была моя постель… Бертран вломился в мою комнату, хорошо понимая, что я буду не в состоянии оказать ему сопротивление. Меня он тоже взял силой…
Глаза ее потемнели от этого воспоминания, губы задрожали так сильно, что трудно было говорить. А рассказать она обязана, и Элджи должен выслушать эту историю до конца. А уж поверит он или нет, это его дело. Ей уже все безразлично.
— До этого случая я… ни с кем… не спала. В силу своей невинности только через три месяца я поняла, что беременна, и пришла в ужас. Денег нет, дома нет, родных нет, обратиться не к кому. Однажды в какой-то газете я увидела фотографию, на которой был запечатлен Бертран… во время какого-то приема. Вот тогда я и приехала в Нью-Йорк, надеясь отыскать его.
— Но почему? После того как он так обошелся с тобой?!
— Глупо, конечно. Но я почему-то подумала, что, возможно, ошиблась в нем. Что, может, он не хотел быть жестоким по отношению ко мне и, когда узнает о моей беременности, пожелает мне помочь. И еще… я считала, что у меня есть перед ним обязательство.
— Матерь Божья! — воскликнул Элджи. Он был откровенно потрясен. — Обязательство? Перед ним? Какое еще могло быть обязательство?!
— Я считала себя обязанной сообщить ему, что у него будет ребенок. Дать ему шанс как отцу. Мне потребовались месяцы, чтобы узнать, где он живет. За эти месяцы я потратила все, что у меня оставалось, силы были на исходе, я дошла до полного истощения, поэтому, когда ребенок родился, у меня не было молока и я не смогла кормить его. Вот тогда я и поселилась на Садовой улице. Адрес Бертрана я узнала перед самыми родами. Когда мы с ним встретились, он сказал, чтобы я ни о чем не беспокоилась, что он обо всем позаботится. И я поверила ему.
50 
