Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
94 
Молчание за его спиной. Глаза Эдриен с любовью перемещались по каждому дюйму её мужчины.
«Я судил о тебе, как о непостоянной и вздорной. Я судил о тебе, сладкая леди-сокол, как о худшей среди вероломных гадюк. Мои мрачные представления оперились в моём сердце колючим крылом. И я не мог быть более не прав».
Всё та же тишина. Он не знал, что за его спиной, нежная улыбка изогнула губы его жены.
«Девушка из далёкого будущего, тебя свалили на мужские колени, отдали за меня замуж, ни разу не увиденного, и ты прошла через свой собственный ад до того, как увидела меня. А я только добавил ещё один ад к тому, что у тебя уже был. Наполненная моим…ох, жена, что я сделал? О Боже, что я сделал с тобой?»
«Ты любил меня».
В этом не было сомнений, но от с готовностью ответил на это. «Да, люблю. Больше жизни. Моё сердце. Я просто не нашёл нежных слов, чтобы называть тебя, но это исходило из моей души, когда я звал тебя так. Без сердца я не мог жить. И не мог дышать без тебя».
«Ты мужчина, у которого больше, чем одно сердце?»
«Нет. Только одно. Но оно ожесточённое и угрюмое от боли, что я принёс тебе».
Он смотрел через окно в бездонную ночь. Девственная кровь на его плоти. Девственные слёзы на его руках. Девственная жена, которая никогда не лежала с Адамом, и за все её годы, ни с одним мужчиной. Трепетный дар, который она должна была отдать по своей воле, а он вынудил его у неё своей собственной тёмной страстью.
«Сидхи». Слетевшее с её губ слово было чувственной лаской для него.
Это должно быть плод его воображения. Хоук думал, что будет страдать всю свою жизнь от этой пытки – напрасно ожидать слово, которое, он знал, никогда не услышит от неё. «Я так жестоко обращался с тобой, моё сердце. Я заглажу вину, я клянусь тебе, я найду способ…»
«Сидхи». Он почувствовал её ладони на своих боках, её руки скользнули вокруг него сзади. Она не могла больше скрывать правду. Она должна была сказать ему, должна воспользоваться хотя бы тем временем, которым непостоянные боги позволят ей насладиться. Она прижалась нежно щекой к его спине, ощутив дрожь, охватившую его сильное тело.
«Мне снится сумасшедший сон?», хрипло прошептал он.
«Я люблю тебя, Сидхи».
Он закружился, чтобы повернуться к ней лицом, его глаза потемнели и прикрылись. «Посмотри на меня и скажи это!», прогремел он.
Эдриен взяла в ладони его мрачно прекрасное лицо. «Я люблю тебя, Сидхи, мой по плоти и по крови муж. Это единственная причина, по которой я могла так хорошо тебя ненавидеть».
Возглас радости сорвался с его губ, но глаза смотрели всё ещё недоверчиво.
«Я полюбила тебя с той ночи у моря. И всё сильней ненавидела тебя за это каждую минуту».
«Но королевская шлюха…»
«Ничего не говори. Я эгоистичная женщина. Муж Эдриен – это ты сейчас. Больше никто. Но я благодарю доброго короля за то, что он так усовершенствовал твоё мастерство», дерзко подразнила она. Некоторым ранам было лучше позволить исцелиться, растравив их. И они больше не угрожали ей, потому что она поняла, что это была благородная и доблестная его часть, та, что заставляла его делать всё, что он должен был делать, чтобы защитить тех, кого любил. Хотя ни он, ни Лидия не рассказали ей многого, она была способна понять некоторые вещи сама.
Он засмеялся её дерзости, но быстро посерьезнел.
«Я должен жениться на тебе снова. Я хочу клятв. Между нами, а не через доверенное лицо». Разве не волшебством её перебросило сквозь время. Когда она исчезла прямо из его рук, он наконец признал то, что его жена пришла к нему с берегов далёкого времени, а чем это могло быть, как не волшебством? Волшебством, которое он не мог контролировать.
Но что, если они смогут сотворить своё собственное маленькое волшебство? Ходили легенды, что брачные клятвы, произнесённые внутри круга огней Самайна в могущественный канун перед празднованием дня Святых Усопших, связывали за пределами человеческого понимания. Что если они произнесут свои брачные клятвы перед мистическими цыганами, в священную ночь? Сможет ли он привязать свою жену наперекор любым рубежам времён? Он попробует сделать всё, что угодно.
«Да», выдохнула она с радостью, «сделаем так».
«Мне только жаль, что я упустил это с самого начала. Знай я, что это ты ждала меня в имении Комина, я приехал бы сам, моё сердце. В самый первый день клятв».
Но его глаза были всё ещё тревожными, и она подняла руку, чтобы разогнать тени прочь. Он поймал её и нежно поцеловал ладонь, затем прижал к ней её пальцы.
94 
