Последние отзывы

  29  

Это был Крис Кемпбелл.

— Ах ты, сукин сын! — Весело закричал Крис, стаскивая Хилтона с коня.

Двое мужчин стояли посреди пыльной мексиканской улицы и обнимались, а мексиканцы смотрели на них, смеялись и, казалось, были счастливы.

— Пойдем, выпьем, — предложил Крис.

— Согласен. — Хилтон поскреб черную бороду, покрытую дорожной пылью.

— Господи, я едва узнал тебя, Хилл! Ты весь оброс и стал таким же безобразным, как я. — Крис расхохотался и похлопал друга по спине.

— Представляю, какой от меня запашок. — Хилтон дотронулся до пропитанной потом рубахи.

* * *

Вечером Хилтон, приняв ванну и побрившись, сидел за длинным обеденным столом в доме Кемпбелла. Построенный отцом Криса и его старшим братом Джонасом из крепкого дерева и покрытый штукатуркой, дом располагался посредине обширной равнины, за которую их отец заплатил смехотворную сумму в тридцать долларов.

Хилтон, потягивая виски, поглядывал на братьев.

— Такое впечатление, — начал он, поднимая стакан, — что братьям Кемпбеллам жизнь на границе пришлась по вкусу.

Джонас Кемпбелл вытер рот ладонью и покачал головой:

— Не все так просто, Хилтон. — Он потянулся за бутылкой.

— Вот уже год как мы ведем войну с мексиканцами, Хилл, — сказал Крис.

Хилтон переводил удивленный взгляд с одного брата на другого.

— Я думал, мексиканцы ваши друзья…

— Они отменили рабство. Отец и Джонас остались с плантациями хлопка и кукурузы, не имея для их уборки рабочей силы, — сердито проговорил Крис.

— В прошлом году, — добавил Джонас, — Стивен Остин, один из первых поселенцев, приехал в Мехико, чтобы потребовать восстановления наших прав и свобод. — Джонас положил большие натруженные руки на стол. — Знаешь, что они сделали с ним? Засадили в тюрьму. Он и сейчас там сидит.

— Вы обращались в правительство за поддержкой? — спросил Хилтон.

Джонас фыркнул, а Крис, разлив по стаканам виски, сказал:

— Хилл, прости нас. Ты только сегодня приехал в Техас, и мы сразу свалили на тебя наши проблемы. Расскажи лучше, что происходит в Новом Орлеане.

— Мне ничего об этом не известно. — Хилтон усмехнулся. — Я провел целый год в Париже.

Джонас ушел спать, а Хилтон и Крис проговорили почти всю ночь, вспоминая разбросанных по стране друзей, делясь надеждами, планами и еще одной бутылкой виски. Когда, наконец, бутылка опустела, Крис поднялся из-за стола.

— Ты устал, Хилл. Продолжим наш разговор завтра. Хилтон, зевая, кивнул.

Прощаясь в темном коридоре, они пожали друг другу руки.

— Рад снова видеть тебя, Крис.

— Спокойной ночи, дружище. У нас впереди целое лето.

Хилтон наслаждался своим пребыванием в Техасе. Эта земля была спокойной, гостеприимной, и здесь никто никуда не спешил. Американцы, как и мексиканцы, устраивали себе сиесту в самое жаркое время дня. Когда солнце начинало понемногу терять свою силу, Хилтон и Крис, взяв с собой сыновей Джонаса, уходили на речку, чтобы освежиться в чистой прозрачной воде. Мальчики резвились от души, а мужчины улыбались хорошеньким темнокожим женщинам, стиравшим в реке белье.

Дни сливались в недели, и Хилтон Кортин, загоревший до черноты под жгучим мексиканским солнцем, скоро стал весьма популярен в Сан-Антонио.

Как-то вечером Крис сказал ему, что ждет к ужину гостя.

— Джим Боуи человек необузданный, — говорил Крис. — Он вырос на твоей земле, в стране сахарного тростника. Он клянется, что катался на аллигаторе, и я ни капли в этом не сомневаюсь. Он участвовал в пограничных стычках с индейцами и нажил себе огромное состояние, торгуя рабами вместе с известным пиратом Жаном Лаффитом.

Вскоре к друзьям присоединился Джонас.

— Джим Боуи приехал сюда в 1828 году, — сказал он. — Принял католичество, стал мексиканским гражданином, женился на Марии Урсуле де Вераменди, которой как раз исполнилось восемнадцать, и это была самая прелестная девушка в Сан-Антонио, не говоря уже о том, что и самая богатая. У Джима с Урсулой родилось двое детей. Джил находился в Миссисипи, когда началась эпидемия холеры. Урсула и дети умерли. С тех пор Джим живет один в большом пустом доме на Соледад-стрит…

Не успел Джонас договорить, как появился Джим Боуи. Он понравился Хилтону с первого взгляда. Высокий, крепкий, с песочного цвета волосами, Джим был спокойным, уравновешенным и говорил мягким, почти ласковым голосом. Однако под его невозмутимой внешностью угадывался твердый, бескомпромиссный характер. Когда разговор коснулся мексиканского диктатора Санта-Аны ^[2], глаза Боуи сверкнули опасным огнем.

  29