Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
29 
Вбежав в гостиную, Сантино вырвал телефонный шнур из розетки и повернулся лицом к Фрэнки.
Она съежилась от страха. Загорелое лицо Сантино побледнело от ярости, глаза засверкали лютой злобой.
— Какой содержательный разговор! — не скрывал отвращения Сантино. — Вы достойная парочка. Она обратится за тебя к прессе, а ты обдумаешь условия развода. Ты маленькая жадная мегера… мне следовало бы догадаться раньше, что тобой движет нажива!
Побледнев, Фрэнки отступила.
— Сантино… все это ужасная ошибка. Мама искренне считает, что должна защитить меня…
— От кого? От меня? Зачем Делле вдруг защищать тебя? — удивился Сантино, все больше накаляясь.
— Я не думала, что мама не поверила в необычность нашего брака, — прошептала Фрэнки.
— Я оплачивал твою жизнь с невероятной щедростью… — Сантино пригладил загорелой рукой роскошные черные волосы, каждая линия его фигуры выражала необузданный гнев. — Ты же превратилась в жалкое подобие своей алчной матери.
— Вовсе нет…
Сантино мрачно усмехнулся, не соглашаясь с ней.
— Не отпусти я тебя, у тебя осталось бы хоть немного морали!
— Поверь, я не страдаю от недостатка морали! — Фрэнки вскинула голову, краска гнева залила ее щеки.
Сантино окинул ее презрительным взглядом, остановившись на распахнувшемся на груди халате.
— Даже твой любовник не смог бы согласиться с этим…
Злобным движением поправив халат и подтянув пояс, Фрэнки раздраженно ответила:
— Мэт не был и никогда не будет моим любовником.
Выразительные губы Сантино скривились.
— Он не джентльмен, если, деля с тобой постель, говорит подобные гадости.
Фрэнки надоело выслушивать обвинения в чужих ошибках. Упоминание о ее морали было последней каплей, переполнившей чашу терпения.
— Возможно, у меня было много мужчин, — со злобным вызовом бросила Фрэнки. — Это тебя не касается!
Кровь прилила к щекам Сантино. Он посмотрел на нее долгим взглядом, ничего не говоря.
Фрэнки нервно засмеялась.
— Да, я потаскуха… велико дело!
Ее раздражал пристальный взгляд Сантино. Неудачей закончилась ее попытка шокировать его.
— Давай оставим это, — сдавленным голосом заметила она. — Мне кажется, следует позвонить в полицию и сообщить, что я здесь.
— Я уже позвонил им. Местная полиция скоро приедет, — мрачно выдохнул Сантино, выходя из комнаты. — Нам нужно поскорее убраться отсюда!
Фрэнки остановилась в дверях кабинета, слушая, как он отдает распоряжения по мобильному телефону.
— Вся эта неразбериха — твоя вина, — беспомощно пробормотала она. — Мэт сказал, что здесь совершенно развратная обстановка…
— Разврат без секса ужасно утомителен, — свирепо заметил Сантино. — Думаю, пришло время сделать то, зачем я сюда приехал.
Он шагнул к ней и, наклонившись, одним движением подхватил ее на руки.
— Сантино, что ты делаешь?.. — запротестовала Фрэнки.
— Я привез тебя сюда, чтобы насладиться твоим телом, — напомнил Сантино, решительно поднимаясь по лестнице.
— Но сюда едет полиция! — проговорила Фрэнки, ошеломленная его поведением.
— Думаю, им потребуется время доехать…
— Ты сошел с ума?
— Нет… любой сардинец, узнав, что я ни когда не обладал моей красавицей женой, не поверил бы своим ушам, — с горькой иронией проговорил Сантино. — Кроме того, мне не хочется лишать тебя источника самых сочных откровений. Не сомневаюсь, что ты поспешишь выложить все до последней детали какой-нибудь вздорной газетенке, как только вернешься домой!
— У тебя совершенно ложные представления обо мне…
— Ты продолжаешь лгать о своей невинности с утра до ночи. У тебя находятся впечатляющие объяснения на каждое обвинение. Ты ссылаешься на свое полное неведение, а потом, когда я уже готов поверить, объявляешь, что участвовала в мошенничестве с самого первого дня!
Она была в ужасе.. Сантино не верил ни единому ее слову.
— Я совсем не тот человек, за которого ты меня принимаешь, — неуверенно проговорила Фрэнки, снова поднимая голову, чтобы посмотреть на Сантино. — Мне хотелось бы рассказать тебе кое-что еще, но именно в этот момент…
— Именно в этот момент ты не можешь рассказать ничего, что устроило бы меня.
Задохнувшись, Фрэнки смотрела, как Сантино снял шелковые боксерские трусы и предстал перед ней совершенно обнаженный. Скованная приступом невольной робости, она пыталась побороть естественное любопытство.
29 
