143 
«Стоп, что за симбионты? Что за гадость такая? – нахмурился я. – Почему я не знаю? Что они делают? Кто разрешил?»
Умник хихикнул:
«Разрешил Господь Бог, или природа, если тебе так понятней. А что они делают? Хм… Живут себе, никого не трогают. Иногда помогают, например питаются отрицательными эмоциями, иногда вредят по своей глупости. Но чаще все же помогают организму. По большому счету, на них можно наплевать и забыть».
«Подожди, то есть они не имеют своего сознания? Типа бактерий, что живут в моем организме, не мешая ему?»
«Примерно. Насчет собственного сознания – не знаю, каким-то образом они, конечно, развиваются, но вряд ли до уровня осознания себя».
«Слушай, – мне пришла в голову идея, – тут же много долгожителей, особенно среди магов. Неужели их симбионты за такое длительное время не могут развиться до уровня осознания себя?»
«Хм… Интересная мысль. Интересно только, как ее проверить? Может, попробуешь разговорить одного из симбионтов Васы, раз уж научился общаться с ветром?» – захихикал Умник.
«Да пошел ты! – обиделся я. Ну общался с ветром, так ведь сам же подтвердил, что это были не глюки. – Ладно, проехали. Скажи-ка, а сколько всего этих симбионтов? И где они живут?»
«Количество варьируется. У каждого по-своему. У тебя их – с пару десятков, у Дронта было чуть больше. У Васы, я как-то посмотрел, двенадцать, что ли. Их трудно подсчитать, они не всегда видны».
«Как так?» – удивился я.
«А это уже связано с местом их проживания. Живут они в ауре. Под аурой я раньше, чтобы не усложнять, подразумевал весь комплекс энергетических оболочек человека. Биологическое тело и аура как бы существуют в разных слоях реальности, в разных измерениях. Пересекаются только их проекции. При блокировке, кстати, аура всего лишь отсекается от внешней среды, а симбионты остаются с тобой».
«Интересно, – протянул я. – А что с ними происходит, когда, например, на ауру воздействуют маги?»
«По-разному. Чаще всего симбионты находятся не в тех слоях ауры, через которые происходит маговоздействие. Так что могут вообще ничего не заметить. В этом плане не стоит их обожествлять. У них довольно узкие ворота существования».
«Все это фигня, – недовольно проговорил я. – В моем случае ничего не объясняет».
Я снова дробно постучал пальцами:
«Слушай, а симбионты могут поменять своего хозяина?»
«В принципе да. Например, если человек умирает, симбионты могут впасть в спячку и долгое время существовать этаким энергетическим сгустком. Если рядом окажется человек, то есть вероятность, что они уцепятся за его ауру. Разумеется, если в ней для них найдется место. Если есть свободные слоты, так сказать. А к чему ты ведешь?»
«Понимаешь, Умник, – задумчиво сказал я, – ты мне изменил информструктуру, сделал так, что развиваются участки мозга, отвечающие за магию. И вот у меня что-то стало получаться. И это меня смущает».
«Не понял», – удивился Умник.
«Ну как бы тебе объяснить. Скажи, местные маги развиваются с самого детства, так?»
«Ага».
«Вот и мне позаимствованная память говорит о том же. А еще она говорит, что если человек не развивает свои магические способности с детства, то, став взрослым, он уже практически не может этого сделать. Так?»
«Ну да».
«Я это могу объяснить только следующим образом. В детстве мозг развивается очень интенсивно, и при правильном подходе ребенок может инстинктивно или по подсказке воспользоваться заложенными возможностями, а как только он их прочувствует, то уже вполне сознательно сможет их развить. К тому же мозг у детей очень гибкий, в отличие от мозга взрослых. Конечно, если усиленно тренироваться и если этот механизм от бездействия не «усох», то и взрослый сумеет добиться хороших результатов. Но в том-то и суть: я ведь ничего такого не делал, оно само как-то получилось. Вот я и подумал: а вдруг ко мне еще там, у эльфов, прицепился какой-нибудь симбионт, ранее живший в погибшем маге, а я подключился к нему и инстинктивно воспользовался его знаниями о том, как надо магичить. Что скажешь?»
Умник долго молчал.
«Ну что ж, – наконец ответил он, – версия как версия. По крайней мере, опровергнуть ее мне нечем».
Я только хмыкнул. Не такого ответа я ждал.
«Ну ладно, а сейчас давай-ка попробуем отработать первый пункт моего плана, а именно: посмотрим, как можно использовать инфомагию для нанесения вреда человеческому организму…»
Следующие три часа пролетели незаметно, как оно и бывает, когда занимаешься интересным делом. Гномы уже встали, но шум, производимый ими и доносящийся через раскрытое окно, я практически не воспринимал. Лана убежала по своим делам, ее звонкий голос, что-то втолковывающий Море, лишь на мгновение отвлек мое внимание. И когда мы с Умником все-таки сделали ЭТО, я услышал голос Дортмуна, что-то громогласно рассказывающего во дворе. Наконец-то он пришел проведать своих подчиненных.
143 
