Последние отзывы

  34  

— Ты все запоминаешь, — ухмыльнулся он. И пока сердце ее пело и ликовало, он быстро скомандовал: — Двигайся. — Не успела она немного уступить место, как он приземлился рядом с ней на кровати и, глядя ей прямо в лицо, спросил: — Как спалось?

— Как на седьмом небе, — ответила она, не имея ни малейшего представления, что бы это могло означать применительно ко сну. Ее голова опять отказывалась соображать. — Похоже, что день обещает быть хорошим, — торопливо пыталась она завести разговор на отвлеченные темы.

— Это напоминание, что во второй половине для я должен быть в Лондоне? Я думаю, что разумнее посвятить начало дня отдыху, а пообедать где-нибудь по дороге к дому.

— Отлично, — согласилась Лидия.

— Предстоящие две недели будут для меня очень напряженными, мы вряд ли сможет увидеться. Но если, не дай бог, у тебя что-то случится, свяжись с моим личным помощником. Она всегда знает, где меня найти. Я буду за границей, — объяснил он.

— Я думаю, что мать уже все устроила так, как и хотела, — ответила Лидия, сразу почувствовав себя одиноко, оттого что Иона будет от нее далеко.

— За исключением твоего букета, — поддразнил ее Иона.

— И списка гостей, который она пополняет каждый день, вспоминая людей, которых, по ее мнению, нам просто необходимо пригласить. Тем же самым занимается ежедневно и твоя мать.

— Нисколько в этом не сомневаюсь, — улыбнулся Иона. Но стоило ему произнести последнюю фразу, как выражение его лица мгновенно изменилось: — Я получил по факсу последнюю версию списка гостей. — Голос его изменился настолько, что Лидии сразу стало понятно, что его недовольству не было конца. — Мне не хотелось заострять на этом внимание, потому что, полагаю, мои подозрения беспочвенны. Но поскольку мы заговорили о гостях, то скажи, пожалуйста, кто такой Чарлз Хиллиер, которого ты пригласила?

Лидия в изумлении смотрела на Иону, хорошее настроение испарялось на глазах.

— Ты прекрасно знаешь, кто такой Чарлз Хиллиер, — спокойно ответила она.

— Я думал, что мы давно договорились, что ты прекратишь с ним общаться.

— Он мой друг! — возражала Лидия. — Потом, я никогда не обещала тебе прекратить общение с Чарлзом…

— Он твой любовник! — не дал ей закончить фразу Иона. Настроен он был агрессивно.

— Он мне не любовник! — отрицала Лидия нелепые подозрения, натягивая на себя покрывало, словно защищаясь.

— Значит, был им!

— Он никогда не был моим любовником! — бросила в ответ она, придя в ярость от несправедливости обвинений.

— Ты спала с ним! — не переставал упрекать ее Иона, глаза его блестели.

Лидия почувствовала некоторую неловкость, когда вспомнила, что Иона считал Чарли ее кавалером и из-за непонятного чувства гордости у нее не хватило смелости признаться ему в обратном.

Иона внимательно, изучающе на нее смотрел, выражение его лица было мрачным. Лидия вздохнула. Несмотря на то что она очень любила Иону, вести с ним этот разговор было крайне неприятно.

— Я знаю, что мы должны научиться разговаривать друг с другом на любые темы без всякого смущения, но эта беседа мне совсем не нравится, — грустно сказала она.

Взгляд его был по-прежнему суровым, а голос чересчур строгим.

— Скажи мне, наконец, правду, спала ты с ним или нет?

Сама постановка вопроса возмущала Лидию. Казалось, день начинался великолепно, но все было испорчено.

— Ты не имеешь никакого права выяснять, с кем я до тебя спала или не спала. И я буду тебе очень признательна, если ты покинешь мою комнату.

— Я выйду из комнаты тогда, когда сочту нужным, — холодно сказал он сквозь стиснутые зубы. — И я имею полное право спросить тебя о твоих любовниках.

— На каком таком основании? — зло поинтересовалась Лидия.

— На том основании, что в церкви на нашем венчании не будет ни одной женщины, с которой меня связывали бы интимные отношения. И я полагаю, что смею надеяться на уважение и моих личных чувств.

Проблема была в его ущемленной мужской гордости. Он вежливо избавлял ее от возможности обмениваться дружескими рукопожатиями с его бывшими любовницами и соответственно требовал оградить его от приветствий ее бывших любовников.

— Иона, — призналась она наконец. — Мы никогда не были любовниками. Он, как я тебе уже не раз говорила, мой друг.

Агрессивность постепенно ослабевала, но твердой убежденности в правдивости ее слов не было.

  34